И все равно - шел. Смотрел.

    Шизофреническая Аннаэр со склонностью впадать в прострацию, любовью к японским мультикам и способностью сутками сидеть в интернете.

    Мрачная Девочка.

    -  Ань, а почему ты боишься Ящеру звонить? - не вынеся молчания, ляпнул, наконец, он. Углубившаяся в размышления Аннаэр не услышала, и вопрос пришлось повторить.

    Тогда она подняла голову и смерила его мрачным взором.

    -  Не называй Эрика Юрьевича Ящером, - сказала холодно. - Хотя бы при мне. Я много раз просила.

    -  Ладно, ладно… почему ты Лаунхофферу не звонишь?

    -  Я звоню.

    -  А сейчас?

    -  Я не хотела помешать.

    Даниль помялся. Он, конечно, сам себе устроил инквизиторские пытки, уйдя с работы слишком рано и слишком рано выманив с нее Аннаэр. Каждый раз некстати воскресала надежда, что вот сегодня-то он сумеет нормально с ней поговорить, а то и пригласить куда-нибудь. Сергиевский лелеял коварный замысел: в этом «куда-нибудь», куда нормальные парни водят нормальных девушек, Аня перестанет быть вещью в себе и сделается обычной заученной дурой. Излучение ее внутреннего мира, слишком живого и могучего, рассеется, а тогда, быть может, исчезнет и наваждение.

    -  А… как у тебя с диссером?

    Говорить с Аннаэр можно было на три темы: о науке, о Лаунхоффере лично и о японских мультфильмах. С последней темой Даниль был в пролете, так что оставались первые две.

    -  Нормально, - Мрачная Девочка, похоже, не собиралась поддерживать беседу, но все-таки сдалась. - Мне летом пришлось половину третьей главы переделывать, данные неверные оказались. Ну и теоретическую часть тоже переписать надо было… я переписала, не знаю, что Эрик Юрьевич скажет. Мне не нравится, - она опустила глаза, занервничав, - надо еще думать, я не успевала ничего, работы много было… ужасно. Я и сегодня весь день думала, ничего не придумала. Голова кругом пошла. Эрик Юрьевич…

    -  Что ты так из-за Ящера переживаешь? - тоскливо спросил Даниль.

    -  Не называй его Ящером! - Аннаэр резко обернулась. - И не делай вид, что тебе все равно. Можно подумать, я не вижу.

    -  Что?

    -  Эрик Юрьевич курит - и ты начал. Эрик Юрьевич носит зимой летние плащи - и ты носишь. Ты тоже перед ним преклоняешься.

    Даниль окончательно скис, тем более, что крыть было нечем.

    -  Ань. Ну почему мы все время говорим о нем?

    -  Потому что мы к нему идем, - сердито отвечала она.

    -  Ань, - беспомощно повторил Даниль. - Может… может, мы в кино как-нибудь сходим?

    -  Зачем?

    Она его не отшивала, она искренне изумлялась, зачем люди ходят в кино. Сергиевский приближался к отчаянию. Снова та же фигня.

    -  Ну… - он мучительно искал тему, - а кто ты на ЖЖ?

    -  У меня нет ЖЖ.

    -  Ну… у тебя же есть место, где ты в Сети обычно сидишь?

    Аннаэр покосилась на Даниля с таким видом, точно он попросил у нее код от кредитной карточки.

    -  Там нет ничего для тебя интересного.

    -  Ну почему ты так решила? - он решил, что в меру поканючить будет забавно, но просчитался. Лицо Аннаэр приняло неописуемое выражение, напоминавшее одно из неописуемых выражений лица профессора Воронецкой; Мрачная Девочка остановилась, прикрыла глаза и странным голосом изрекла:

    -  Ибо.