Братья Стругацкие. Хищные вещи векаПредполуденный цикл - 8
Есть лишь одна проблема - одна-единственная в мире - вернуть людям духовное содержание, духовные заботы… А. де Сент-Экзюпери ГЛАВА ПЕРВАЯ У таможенника было гладкое округлое лицо, выражающее самые добрые чувства. Он был почтительно-приветлив и благожелателен. - Добро пожаловать, - негромко произнес он. - Как вам нравится наше солнце? - Он взглянул на паспорт в моей руке. - Прекрасное утро, не правда ли? Я протянул ему паспорт и поставил чемодан на белый барьер. Таможенник бегло пролистал страницы длинными осторожными пальцами. На нем был белый мундир с серебряными пуговицами и серебряными шнурами на плечах. Он отложил паспорт и коснулся кончиком пальца чемодана. - Забавно, - сказал он. - Чехол еще не высох. Трудно представить себе, что где-то может быть ненастье. - Да, у нас уже осень, - со вздохом сказал я, открывая чемодан. Таможенник сочувственно улыбнулся и рассеянно заглянул внутрь. - Под нашим солнцем невозможно представить себе осень, - сказал он. - Благодарю вас, вполне достаточно… Дождь, мокрые крыши, ветер… - А если под бельем у меня что-нибудь спрятано? - спросил я. Не люблю разговоров о погоде. Он от души рассмеялся. - Пустая формальность, - сказал он. - Традиция. Если угодно, условный рефлекс всех таможенников. - Он протянул мне лист плотной бумаги. - А вот и еще один условный рефлекс. Прочтите, это довольно необычно. И подпишите, если вас не затруднит. Я прочел. Это был закон об иммиграции, отпечатанный изящным курсивом на четырех языках. Иммиграция категорически запрещалась. Таможенник смотрел на меня. - Любопытно, не правда ли? - сказал он. - Во всяком случае, это интригует, - ответил я, доставая авторучку. - Где нужно расписаться? - Где и как угодно, - сказал таможенник. - Хоть поперек. Я расписался под русским текстом поперек строчки «С законом об иммиграции ознакомился (лась)». - Благодарю вас, - сказал таможенник, пряча бумагу в стол. - Теперь вы знаете практически все наши законы. И в течение всего срока… Сколько вы у нас пробудете? Я пожал плечами. - Трудно сказать заранее. Как пойдет работа. - Скажем, месяц? - Да, пожалуй. Пусть будет месяц. - И в течение всего этого месяца… - Он наклонился, делая какую-то пометку в паспорте. - В течение всего этого месяца вам не понадобятся больше никакие законы. - Он протянул мне паспорт. - Я уже не говорю о том, что вы можете продлить ваше пребывание у нас на любой разумный срок. А пока пусть будет тридцать дней. Если вам захочется побыть еще, зайдете шестнадцатого мая в полицию, уплатите доллар… У вас ведь есть доллары? - Да. - Вот и прекрасно. Причем совсем не обязательно именно доллар. У нас принимают любую валюту. Рубли, фунты, крузейро… - У меня нет крузейро, - сказал я. - У меня только доллары, рубли и несколько английских фунтов. Это вас устроит? - Несомненно. Кстати, чтобы не забыть. Внесите, пожалуйста, девяносто долларов семьдесят два цента. |
