— Вы объясните обстоятельства? — чуть раздраженно спросил он. Хлоя сидела за столом напротив него. Она была великолепна в бледно-розовом костюме, который необыкновенно шел к ее волосам и цвету лица. Гейб подумал, что в ней есть что-то неземное, какой-то таинственный свет.

— Конечно. Мне действительно жаль, что вы не можете пойти. — И это была правда.

— Вы говорите, будто вам и впрямь жаль, — произнес Габриэль с насмешливым удивлением.

— Но это в самом деле так.

Он улыбнулся, то ли довольно, то ли иронически:

— Вы уверены, что сумеете с ним сладить одна?

— Полагаю, да. Для такого преуспевающего во всех отношениях человека он не производит сильного впечатления. В отличие от вас.

— Вы не видели, как он обделывает свои делишки, — слегка угрюмо ответил Макгир. — У него заслуженная репутация совершенно безжалостного дельца.

— Он может быть очаровательным, — поддразнила Хлоя. Макгир вел себя непростительно покровительственно.

— Не забывайте: он знает, как польстить женщине, ему известно, как затащить ее в постель, но в чем он полный профан, так это в умении по достоинству оценить ее.

— Зато вы, конечно, знаток? — осведомилась Хлоя, глядя на него широко открытыми невинными, невероятной синевы глазами.

— Можно сказать и так. Но главное — я придерживаюсь строгих принципов в отношении брака. Когда я женюсь, а когда-нибудь я непременно женюсь, это будет надолго. А Фриман — если вы заметили, — меняет жен, как перчатки.

— Вы умеете глубоко чувствовать, правда?

Он с откровенной признательностью взглянул на нее:

— Если этим вы хотите сказать то же, что имею в виду я под словами о «строгих принципах», то да. Я многого жду от будущего, мисс Каванах. И, как ни странно, не от служебной карьеры. Мне нужны жена и дети. Я хочу быть мужем и отцом, хочу жить полноценной жизнью.

— В таком случае вам пора подумать о том, чтобы устроить свою жизнь, — ласково заметила она.

— Может, я уже и думаю, — медленно произнес Макгир. — Что касается Фримана, то я очень хотел бы предостеречь вас. К несчастью, Фриман способен причинить вред. С вашей стороны было бы глупо упускать это из виду.

Хлоя кивнула:

— Понятно, шеф. У вас нет причин для беспокойства. Этот будет чисто деловой обед.

— Мне жаль, что Гейб не смог прийти, — заявил Фриман, когда они с Хлоей встретились в ресторане. Однако выражение его лица полностью опровергало эти слова. — Ну что у него за нрав!

— Тот еще, — согласилась Хлоя, когда Фриман взял ее под руку, и метрдотель проводил их к столику.

Прекрасно обставленный зал с видом на реку был почти полон. Многие узнавали Фримана и популярную молодую тележурналистку Хлою Каванах.

— Гейб наверняка скоро достигнет вершин, — продолжил разговор Фриман, когда они уселись возле окна с зеркальными стеклами, которое выходило на чудесный тропический парк и эспланаду. — Возможно, он подсидит самого сэра Ллью.

Последние слова определенно отдавали скрытой недоброжелательностью, а может, завистью.

— Не думаю, что Макгир будет кого-нибудь подсиживать.

На лице Фримана появилась слабая, грустная улыбка:

— Хорошо. Хорошо! Мне понятна ваша преданность боссу.

— Это заслуженная преданность. — Хлоя говорила искренне, но легким тоном. — Макгир работает больше, чем кто-либо. Он следит за каждым нашим шагом. С прежним шефом я привыкла к мягкому обращению, но, должна признать, пока не появился Макгир, мы топтались на месте.