– Он просит новой аудиенции у Даруда, – пояснил Бири.

– А кто это?

– Глава Мална, Черного Ордена. Вон тот, в черной сепла. Его зовут Таракс.

Элионс был членом Ордена, но совершил какое‑то преступление. Его наказали, сослав в Земли Пакта править людьми и гибридами.

– А теперь они о чем говорят?

Таракс отвернулся от Элионса и подошел к одному из свитских. Они обменялись несколькими фразами, и свитский, отвесив легкий поклон, удалился.

– Таракс сказал: пусть Элионс будет доволен своим нынешним положением. Кажется, Таракс бранил слугу Элионса за то, что он неподобающе вел себя в присутствии члена Мална…

Майкл внимательно рассматривал белобородого сидха, очарованный его грациозными движениями.

– Он здесь самый старший?

– Человек может так подумать. Но для сидхов возраст не играет большой роли. Моложе ты или старше на несколько тысячелетий – неважно. Особенно здесь.

– Так он старый?

– Не знаю. – Будто спохватясь, что разговаривает с человеком, Бири выпрямился и отступил в сторону.

Элионс поклонился Тараксу, повернулся и жестом велел свите следовать за ним. На мгновение он встретился взглядом с Майклом. Лицо Элионса ничего не выражало, но в его глазах Майкл увидел ненависть.

– Он очень зол, – заметил Бири. – Похоже, Журавлихи переговорили с Тараксом. Элионс надеялся на снисхождение, а Таракс ему сказал, что у сидхов такого товара нет.

– Здорово. Ну, уж теперь он возьмется за нас всерьез.

– Не думаю. По крайней мере, пока я здесь, ничего не произойдет. Журавлих уважают, особенно когда они тренируют неофита. Это уже не просто старые гибриды. Элионс не рискнет сердить их.

– А когда ты уйдешь?

С ближайшего дерева по стволу спустилась Кум. Спрыгнула на землю, стряхнула с одежды крошки коры и поглядела вслед удалявшимся всадникам. Сзади к Майклу и Бири подошла Нэр.

– Завтрак. – Она поставила перед ними новую плетеную корзинку с фруктами. – Поешьте хорошенько. Нынче вечером перейдем границу, а это лучше делать не на пустой желудок.

– Почему вечером? – спросил Майкл. – Ведь это опасней.

Кум фыркнула. Нэр бросила ему голубой плод, похожий на тот, который он уже видел. Майкл повертел фрукт перед глазами. Половина напоминала персик – пушистая, мягкая, только бледно‑голубого цвета. Другая половина была темно‑синяя, твердая как яблоко и блестящая. Майкл не обнаружил следов плодоножки.

– Ешь, – велела Спарт. Она стояла в нескольких ярдах, возле молодого деревца.

* * *

В полдень сидхи вывели коней из рощи. Таракс подошел к Спарт и протянул мешочек сани. Конь уже не мог защитить путников на обратной дороге. Им оставалось полагаться в основном на магию Бири, очевидно еще весьма несовершенную.

Таракс протянул руки, Бири пожал их. Двое сидхов смотрели друг на друга, как старые знакомые, которых к тому же связывали некие священные узы – но не теплые чувства. Таракс первый прервал рукопожатие. Перед отъездом он повернулся к Майклу и окинул холодным взглядом.

– Так это и есть любимец Толстухи? – проговорил он ровным глухим голосом. – И его вместе с моим Бири будут обучать старейшие гибриды?

Вопросы были риторическими. Таракс отвернулся, сидхи оседлали коней. Казалось, тени вокруг деревьев построились парами и унеслись прочь.

Бири вздохнул.

– До тебя он не говорил с людьми много столетий. Последний… Лучше не вспоминать о том, что с ним стало.

Когда тени деревьев удлинились и небо начало менять цвет, Журавлихи вывели Бири и Майкла из леса и направились к югу, чтобы пересечь границу в новом месте.