— Это невозможно.

— Возможно, мальчик, возможно. Теперь сложнее, чем тысячу лет назад, но все еще возможно… Не надо так смотреть, это всего лишь голая теория. Итак, что мы имеем? С одной стороны стабильную цивилизацию с жесткими рамками и огромным потенциалом дальнейшего развития. С другой стороны — мощь и количество, удивительные способности к воспроизводству и неискоренимый стадный инстинкт. То бишь в наличии компоненты, смешав которые мы получим идеальное государство, с разумными правителями во главе и сильным, здоровым народом. Мы оберегаем вас от болезней, помогаем отстраивать города, учим и развиваем, а взамен вы поставляете нам необходимый ресурс. Кстати, речь не идет о выборе: каждый десятый или сотый, нет, статистические выкладки показывают, что количества особей с откровенно выраженным девиантным поведением вполне хватит для удовлетворения наших потребностей. Вы все равно приговариваете преступников к смерти, так есть ли разница, каким образом их казнить? Любое социальное явление можно повернуть на пользу обществу, главное — отыскать правильное место в структуре.

— А наверху будешь ты? — Вопрос задал не Морли, не Вальрик, а Рубеус, и тон его выражал… черт побери, ну почему он настолько упрям?

— Я. Члены Совета. Те, кто способен править разумно. Тебя это смущает?

— Да.

— Может быть, ты хочешь озвучить свои возражения вслух?

— Я хочу тебя убить.

Это было произнесено настолько спокойным тоном, что до меня не сразу дошел смысл сказанного. А вот Карл среагировал быстрее.

— То есть, ты бросаешь мне вызов?

— Да. — Подтвердил Рубеус. — Я бросаю тебе вызов.

Он идиот. Он полный идиот.

Он мертвый идиот.

Это было даже забавно. Вчерашний человек, до конца не расставшийся со своей человеческой сущностью, отягощенный эмоциями и предубеждениями, бросает вызов Хранителю границ. Смешно. Сколько времени прошло с последнего вызова? Лет семьсот? Больше, гораздо больше. Почти тысяча, но тогда вызов бросил собственный валири Карла, умный был мальчик, и боец отменный… а теперь что? Конечно, физические данные у будущего противника неплохие, сразу видно, что монах больше времени уделял тренировкам, нежели молитвам, и не позабыл все, чему когда-то учился в Орлином гнезде, но этого мало, очень мало.

Коннован посерела, она-то хорошо знает, что такое бой с Хранителем, ей пары хороших спаррингов хватило, чтобы убедится в собственной никчемности.

— Значит, ты бросаешь мне вызов?

— Да.

Упрямый взгляд, на лице никаких эмоций, зато аура прямо-таки сияет. Вряд ли Коннован успела объяснить, что да-ори смотрят не на лицо, а на ауру.

— И позволено будет узнать причину?

— Зачем?

— Любопытно, — совершенно искренне ответил Карл. — Вряд ли ты желаешь занять пост Хранителя, или просто победой надо мной повысить собственную самооценку. Для первого варианта ты очень мало знаешь о структуре нашего общества, для второго — слишком умен. Остается третий, предположу, — личная неприязнь.

— Да.

Односложные ответы начали утомлять.

— Итак, я слушаю? Дат-Каор? Кстати, Коннован, вот тебе наглядное подтверждение разумности существующего запрета.

Коннован опускает взгляд, ей не то стыдно, не то страшно… все так же эмоциональна. А ее валири упорно хранит молчание.

— Ну, я жду. Дат-Каор или что-то иное?

— Деревня Аквинтон, уничтоженная тобой около двадцати лет назад.