— Во всяком случае, пока ты не передумаешь, — добавил Джинелли.

— Я не передумаю.

— Ты можешь передумать.

— Что в сумке?

— Бифштексы, — ответил Джинелли и действительно достал один, запакованный в полиэтилен. — Хорошо смотрится, а? У меня их четыре штуки.

— Для чего они?

— Давай все по порядку, — проговорил Джинелли. — Я вышел отсюда, прогулялся по городу. Какое жуткое зрелище! Нельзя даже пройти по тротуару. Все носят очки Феррари и аллигаторов на сосках. Похоже, что у всех в этом городе раньше были скобы на зубах и большинство делало пластические операции на нос.

— Я видел.

— Послушай, Вильям. Я видел одну парочку, и рука парня была в заднем кармане ее шорт. Я хочу сказать, что прямо на публике он щупал ее задницу. Если бы это была моя дочь, она бы не смогла сидеть на том, что щупал ее дружок, недели полторы. Итак, я понял, что не смогу привести свои мысли в порядок в подобном месте, и решил на это плюнуть. Я нашел телефонную будку, сделал несколько звонков. Да, чуть не забыл. Будка стояла перед аптекой, поэтому я зашел туда и купил тебе вот это, — он достал из кармана баночку пилюль и перебросил их Вилли, который поймал ее здоровой рукой. Это были таблетки потассиума.

— Спасибо, Ричард, — сказал Вилли слегка дрожащим голосом.

— Не стоит благодарности. Лучше прими одну штучку. Не хватало сердечного приступа ко всему прочему.

Вилли принял одну и запил глотком пива. Сейчас его голова начала тихонько гудеть.

— Итак, я отправил пару парней принюхаться, а сам направился к гавани, — продолжал Джинелли. — Полюбопытствовал немного. Вильям, там должно быть на 20… 30… может, даже на 40 миллионов долларов разных посудин! Ялики, вельботы, чертовы фрегаты, насколько я мог судить. Я не так разбираюсь в корабельных делах, но я люблю смотреть на суда. Они… — он остановился и задумчиво взглянул на Вилли. — Ты не думаешь, что кое-кто из этих парней в аллигаторовых майках и очках Феррари перевозит наркотики в тех красавчиках?

— Ну, я как-то читал в прошлом году в «Таймс», что рыбак с одного из островков нашел 20 тюков, плавающих под городским пирсом, а в тюках оказалась довольно приличная марихуана.

— Да. Да, вот что я подумал. Все это место имеет такой запашок. Чертовы дилетанты. Им бы следовало кататься в своих игрушках и оставить бизнес тому, кто в нем разбирается. Я хочу сказать, иногда они путаются под ногами и приходится принимать меры, после чего какой-нибудь парень обнаруживает вместо тюков с травкой несколько тел, плавающих под причалом. И это чертовски нехорошо.

Вилли отпил еще глоток и поперхнулся.

— Но это не относится к делу. Итак, я прогуливался, смотрел на лодки и постепенно обрел душевное равновесие. А потом наметил, что мне нужно сделать… по крайней мере, для начала, и прикинул, как примерно должно пойти дело дальше. Я пока не отработал все детали, но это пойдет позже.

— Потом я вернулся к основной теме и еще несколько раз позвонил — по горячим следам. Ордера на твой арест нет, Вильям, но этот твой доктор с носом-насосом и твоя жена в самом деле подписали кое-какие бумаги, — он вынул листок из нагрудного кармана. — «Принудительное лечение по возвращении». Так это должно звучать?

Челюсть Вилли отвисла. Из его глотки вырвался болезненный стон. На мгновение он был совершенно оглушен, а потом ярость, уже оставившая его, снова овладела им. Он думал, что это могло произойти, да, он предполагал, что Хьюстон способен на это, он даже воображал, что Хейди могла согласиться.