Омарчики были такие мелкие, что Палмер Стоут тотчас отложил вилку и стал есть руками. Дик Артемус невольно отметил, как Стоут аккуратно складывает пустые скорлупки на край замасленной тарелки; такая педантичность совсем не вязалась с неряшливым чавканьем.

– Мост, – сказал Стоут после второго бокала вина.

– Какой мост?

– На Жабий остров. Проект «Буревестник». – Стоут, набивший рот омарчиками, походил на пятнистого пучеглазого окуня.

– А в чем проблема, Палмер? – спросил Дик Артемус. – Деньги заложены в смету. Дело сделано.

– Нужно, чтобы ты это отменил.

– Ты шутишь?

– Нет. Вопрос жизни и смерти.

– Этого мало.

– Дик, ты должен наложить вето на строительство моста.

– Ты просто спятил!

– Нет. Вот послушай.

Стоут льняной салфеткой вытер масляные руки и неторопливо допил вино. Потом рассказал всю историю с пропажей собаки: ополоумевший маньяк проник в дом, выкрал Магарыча и поклялся убить пса, если Роберт Клэпли получит новый мост; Дези пригрозила бросить Стоута, если он не выполнит требования похитителя, а еще один дорогостоящий развод ему не по карману; он не может позволить, чтобы этот унизительный случай попал в газеты и на телевидение; наконец, он сильно любит глупую собаченцию и не хочет допустить ее гибели.

– Все этот чертов Вилли Васкес-Вашингтон, да? – раздосадованно пробормотал губернатор. – Ему от меня еще что-то нужно.

Палмер Стоут поднялся.

– Господи, неужели ты думаешь, будто я затею похищение собаки, чтобы прикрыть никчемного жмота и пидора Вилли? Да плевать я на него хотел! Черномазый гнус, размазанный по ветровому стеклу жизни!

– Ладно, тише, тише! – По губернаторскому дому разгуливали триста юных скаутов, и Дик Артемус не хотел, чтобы сквернословие Стоута достигло их нежных ушей.

– Я забочусь о своей репутации, – продолжал Стоут. – О своем браке, финансовом положении и будущем в целом…

– Какой породы собака? – спросил губернатор.

– Черный лабрадор.

– Знаю, они здоровские, – добродушно улыбнулся Дик Артемус. – У меня было три штуки.

– Тогда ты понимаешь.

– О да! – Губернатор выставил ладони. – Я, разумеется, люблю этих собак, Палмер, но ради них не стал бы заваливать проект общественных работ на двадцать восемь миллионов долларов. Мухи отдельно, котлеты отдельно.

– Я не призываю тебя загубить проект, мой друг. На следующей неделе ты накладываешь вето лишь на строку с мостом. Возможно, Клэпли немного повизжит. И Рутхаус завопит. Мой трехнутый похититель прочтет в газетах, что сделка по «Буревестнику» вдруг накрылась, отпустит Магарыча, и все получится тип-топ.

– Какого Магарыча? – недоуменно спросил Дик Артемус.

– Так собаку зовут, это долгая история. Главное, Дик, как только я получаю пса, вот что ты делаешь: собираешь законодателей в Таллахасси на специальную сессию.

– Из-за моста? Ты что! Пресса меня растерзает.

Возбужденный Стоут схватил непочатую бутылку вина.

– Дик, по бессмертному выражению «Джетро Талл», ты иногда бываешь дубина дубиной.

Губернатор взглянул на часы.

– Давай только самую суть.

– Слушай.