– А что насчет убийства, в котором тебя обвиняют сейчас?

– Я не ожидаю правосудия. Я понимаю, как происшедшее выглядит со стороны, так что не вмешивайся.

– Не могу. – Перрил сжал затянутую в перчатку руку. – На сей раз погибла богиня, а не семья простого сапожника. Орден обязательно вмешается в разбирательство, хотя бы только для того, чтобы понять, как удалось убить члена великой сотни.

– Я не верю ордену.

– Тогда поверь мне.

Тилар не мог не заметить боль в его глазах. Он тронул юношу за локоть:

– Ты уже достаточно запятнал свой плащ, Перрил. Не вмешивайся, а то пойдешь на дно вместе со мной.

Но Перрил стоял на своем.

– Ты многого не знаешь. Я уже говорил тебе при первой встрече, что наступают темные, полные опасностей времена. – Он вздохнул. – Ты слыхал о сире Генри?

– А что со стариком? – опасливо осведомился Тилар.

Генри сир Гардлен был старостой ордена и возглавлял Ташижан, сколько Тилар себя помнил. Он управлял орденом и советом мастеров твердой, но справедливой рукой. Только вмешательство сира Генри и спасло его в свое время от виселицы.

– Он мертв… Смерть наступила неожиданно и при странных обстоятельствах.

– Во имя всех Милостей, как это случилось?

– Тело нашли на лестнице, ведущей в его башню. На его лице застыло выражение ужаса, а пальцы обгорели до первого сустава. Ташижан держит подробности в строжайшей тайне. Когда я покинул орден половину луны назад, там все еще царил хаос. Враждующие группировки ведут борьбу за право выбрать преемника сира Генри.

Тилар смотрел на него как громом пораженный.

– Но это еще не все. Серия непонятных происшествий охватила все земли. В Пятой земле Тристал Идлевальдский уединился на вершине и лишил своих рыцарей Милостей. Поговаривают, что он несет всякую околесицу. Ульф Ледяное Гнездо заморозил свой кастильон и запер двор ледяным туманом. Никто не может ни войти, ни выйти. И по Мирашской впадине ходят слухи, что какой‑то могучий дикий король грозит вторгнуться в Седьмую землю и соседние царства.

Тилар покачал головой.

– Я ничего не слышал.

– Немногие знают об этом. Возможно, нас просто настигла полоса неудачи, но теперь… – Перрил глянул в окно. – Десять дней назад Мирин послала ворона в Ташижан и попросила прислать осененного гонца.

– Тебя?

Юноша кивнул.

– Честь выпала мне.

Тилар задумчиво потер лоб. Когда боги выбирали какую‑то землю своим домом, они оказывались прикованными к ней и им требовались посредники, чтобы сноситься с другими богами. Только самые важные сообщения доверялись посланникам ордена.

– Я не знаю, как сюда вписывается гибель Мирин, – продолжал Перрил. – Но я чувствую, что в приливах и отливах мира появились темные течения. Мы пока не замечаем, но что‑то зашевелилось там, в глубине.

– И ты считаешь, что оно нанесло удар по Летним островам? Чтобы заставить Мирин замолчать?

– Мне кажется слишком подозрительным совпадение, что она вызвала гонца и в тот самый день, когда я ступил на остров, ее убили. – Перрил потянулся к другу, дотронулся до его руки. – Если ваш рассказ о той ужасной ночи – правда, то Мирин подарила вам благословение и последние Милости не напрасно. Должно быть, она выбрала вас для какого‑то важного дела.

– Не знаю. Возможно, богиня просто проявила доброту к человеку, который находился рядом, когда испускала дух.

Тилару вспомнилось, как закипала в нем Милость. Его пальцы сами потянулись к отпечатку ладони на груди, где богиня дотронулась до него.

– Она успела что‑нибудь сказать?

Тилар опустил руку и отрицательно покачал головой – и тут вспомнил.