Я написала его для себя, много лет назад.
— Роман не может быть глупостью, милочка моя. Его издали? Можно мне экземпляр?
— Господи, нет, конечно! — Я рассмеялась от смущения. — Пыталась его опубликовать, послала кое-кому, но ничего не вышло.
Зачем я лгала? Мой так называемый роман насчитывал в лучшем случае двадцать страниц.
— Расскажите, о чем он. Криминальная история? Или про любовь? Я люблю хорошие любовные истории.
Жалея, что вообще подняла эту тему, я пересказала сюжет, додумывая его по ходу дела. Беатрис все никак не давала мне сменить тему.
— Эмма, вы помните мой роман «Человек зимой»? Так я сочинила его за десять — или нет, погодите, кажется, за тринадцать лет до публикации.
— Ничего себе, это одна из моих любимых книг! А то и самая любимая. И что там с ней было?
— Просто мой агент считала, что роман не готов. Хотела, чтобы я внесла изменения, которые мне не нравились. Если кратко, я отказалась что-либо менять, отложила рукопись в долгий ящик и занялась другими книгами. А потом однажды вернулась к тексту, перечитала впервые за десять с лишним лет и сразу поняла, что агент во всем права! — Беатрис засмеялась. — А еще мгновенно сообразила, что, если внести подсказанные ею изменения, выйдет идеальная книга! И я их внесла, и теперь мы имеем то, что имеем. Я вот к чему веду, Эмма: почему бы вам не стереть со своего романа пыль и не взглянуть на него еще раз свежим взглядом?
— Ой, нет, да и в любом случае его у меня уже нету. Много лет назад я его выбросила.
— Выбросили? Нет, Эмма! Как же так? Никогда не выбрасывайте рукописи! Никогда!
— Ну, все равно дело прошлое. Но знаете, — я сделала паузу, а потом решилась: — У меня возник замысел еще одного романа. Может, затраченные на него усилия окупятся. — Тут я помотала головой. — Господи, да я напилась.
— Эмма, какая же вы скромница!
— Ну правда, трудно найти время на творчество, а может, мне не хватает мотивации, не знаю. Но хочу еще разок как следует попытаться. Вот мы с вами познакомились, поговорили об этом, и я вдохновилась. — Я улыбнулась ей и подняла бокал.
— У меня возникла идея: почему бы вам не показать рукопись мне? А я скажу, что о ней думаю.
— Боже мой, нет! Да я бы никогда… я…
Она прервала меня движением руки:
— Нет, выслушайте меня.
Я откинулась на стуле и стала слушать.
— Я расскажу, что думаю о вашем тексте, и буду честна, а еще я могу научить вас кое-каким приемчикам писательского ремесла. Если захотите, даже помогу вам закончить роман. Стану вашей личной наставницей! Мы получим уйму удовольствия. Создадим совместный проект. Что вы на это скажете?
А я не знала, что и сказать. Ее предложение меня ошарашило; я понимала, что отказываться глупо, и была достаточна пьяна, чтобы решиться:
— Большое спасибо, это честь для меня. Большая честь. Я принимаю ваше предложение.
Беатрис потянулась к бокалу, и в который раз за день мы подняли тост — за литературные успехи в целом.
ГЛАВА 7
Домой я поехала на такси, только вначале усадила в другое такси Беатрис. Она была куда пьянее меня, и это кое о чем говорит. Во второй половине дня я должна была сделать инвентаризацию, но теперь об этом и речи быть не могло. К тому же мне хотелось поработать над планом моей будущей книги. Это было первое задание Беатрис. Она попросила принести ей краткий сюжет романа и любые черновики текстов, которые у меня есть. Правда, пока что их не было вовсе, но перспектива волновала.
— Подготовить канву будущего текста — отличный отправной пункт. |