Кайл посмотрел в окно, на пейзаж, искаженный струями дождя.

— Жена Дейвиса Кобба утверждает, что они с мужем вернулись домой на ее машине и провели всю ночь вместе. Было темно, свидетель мог ошибиться. Если бы узнать, откуда Кобб вам звонил! Если бы вы прослушали его сообщение…

— Но я не прослушала.

Это все равно ничего не дало бы. Раньше, когда я еще слушала, то улавливала на заднем фоне лишь уханье совы или шум ветра. Ни звяканья стаканов, ни бормотания телевизора. Только голос в трубке, пониженный до шепота, чтобы окружающие не разобрали слов. Кобб мог быть где угодно — идти домой, стоять перед собственной дверью, где угодно.

— А распечатка его телефонных звонков? — спросила я.

Она стала бы уликой даже без моих показаний. Я бы не удивилась, если он звонил по ночам и другим женщинам. Горбатого могила исправит.

Кайл задрал голову к потолку.

— Кобб над нами посмеялся. Охотно вручил свой мобильный. Ничего компрометирующего там нет. Это неудивительно. В подобных делах почти всегда используют предоплаченный телефон. Их кругом полно, можно купить за наличные. А отследить нельзя. — Детектив помолчал. — Кобб знает, что делает.

Предупреждение, значит. Призыв к моей совести.

Кобба задержали без особых на то оснований, понадеялись на его признание или на мое сотрудничество с копами — мол, если я узнаю об аресте обидчика, то перестану его бояться и дам обличающие показания.

— Вы вынуждены отпустить Кобба и хотите пробудить во мне чувство вины? Потому и пришли?

— Я пришел потому, что мы вынуждены отпустить Кобба. Еще пришел предупредить: я отдал распоряжение, чтобы сегодня ночью патрульные машины периодически сворачивали к вашему дому. Так что, если увидите свет фар, это, скорее всего, они. Но смело звоните мне в случае чего-нибудь необычного.

— Думаете, мне стоит беспокоиться? Неужели Кобб настолько глуп?

— Судебная система нечасто имеет дело с людьми, принимающими обдуманные решения.

Прозвенел звонок на урок.

— Спасибо за предупреждение, — кивнула я.

— Можете быть со мной откровенны, мисс Стивенс.

Манеры Кайла смутно напоминали мне кого-то — или просто соответствовали некоему образу. Детектив держался и говорил спокойно, невозмутимо и уверенно, как человек, который в профессии уже не первый день, который привык к ее взлетам и падениям и научился сохранять устойчивость.

— Лия, — поправила я.

— Лия, — повторил он и козырнул мне, словно напарнице.

На уроке я то и дело проверяла телефон и прислушивалась к шепоткам. Однако сегодня ученики хранили свои тайны крепко.

Я начала писать задание на доске — пусть народ займется делом и помолчит.

— Мисс Стивенс! — прозвучало за спиной.

Я знала, кто это. Мысленно видела вскинутую руку, легкое подергивание пальцев. Иззи Марон.

— Да? — Я по-прежнему стояла лицом к доске.

— Если в школе мы не чувствуем себя в безопасности, то как же нам сосредоточиться на учебе?

— Ты права, Иззи. — Я обернулась и посмотрела на нее, вытерла руки о штаны. — Это актуально, своевременно и важно. Поэтому достань тетрадь и напиши статью на злобу дня. Выскажи свое мнение. — Я подошла к Иззи, уперлась руками в парту. — Ищи вдохновения в чувствах. Пусть они наполнят твое сочинение неподдельной искренностью.

Глаза у Иззи стали как блюдца, но сама она не шелохнулась.

— Это на оценку? — спросила.

— Это задание, — постучала я пальцем по парте. — На оценку.