Вот почему, мне кажется, Коля спрятал под тяжелыми тюками с тканями «ли-энфилды». Под одеждой и бедуинским снаряжением мы носили револьверы Уэбли и еще по паре кинжалов на виду, чтобы показать, как говорили мозабиты, что мы не избрали Путь Женщины. Бедуины с подозрением смотрели на безоружных мужчин; они, как американские ковбои, склонны были считать пистолет формой половой идентификации. Хотя некоторые ковбои боялись пускать свои игрушки в ход: такими старыми и в таком плохом состоянии те были. А еще, как мне рассказывал племянник Буффало Билла, тоже известный директор цирка, на старом фронтире единственным надежным оружием оставались нож, топор и лук. Лишь немногие ковбои носили приличные «кольты» или винтовки «Генри» и обычно не хотели брать их в руки, чтобы не привлекать внимания. Молодой Коди попросил меня вообразить, как трудно было предводителю разведчиков сохранять оленьи кожи, особенно белые, такими чистыми и яркими в погоне за буйволами. Требовалось постоянно менять их, чтобы облачение Щеголя Равнин никогда не покрывалось пылью. Да, Кастер брал с собой камердинера на Литтл-Бигхорн — так мне сказал Коди. Действительно, в одной легенде говорилось об этом камердинере, пережившем резню и сопровождавшем нового хозяина, Сидящего Быка, в знаменитом большом турне по Европе. А например, куда бы ни отправился Техас Джек, он всегда брал один фургон с оружием, а с костюмами — три. Кит Карсон, которого сиу звали Пе-хехаска (Золотые Завитки), как известно, по крайней мере дважды спасся от верной смерти при помощи одного только маникюрного набора. И, добавил Коди, паломино Джима Бриджера был самым холеным и чистым пони в целой Аризоне. Он дал мне взглянуть на изображения этих людей. Все оказалось правдой. Я никогда не мог представить, сколько внимания великие герои американского фронтира уделяли личной гигиене и внешнему виду. Теперешние космонавты — настоящие наследники былых обитателей равнин. Да, у них многому могли бы научиться те нынешние мальчики, которые приходят в мой магазин и жалуются, потому что я сначала должен почистить пальто, а затем уже выставлять его на продажу!

Меня познакомили с Коди, когда я еще был в Голливуде, и он пообещал, что при следующей встрече представит меня парикмахеру Пекоса Билла. К сожалению, вмешалась Судьба. И я волей-неволей отправился в Египет. А когда мы с Коди повстречались несколько лет спустя, я узнал, что парикмахера скоро убил разочарованный клиент в «Кастрюльной ручке» .

Достаточно только взглянуть на мистера «Грязные Спагетти» Иствуда, чтобы понять, каковы теперешние стандарты! А нам в пустыне, я думаю, это помогало сохранить чувство собственного достоинства. Неважно, насколько изнурительным был переход и насколько кратким — сон, мы в любом случае поддерживали приличный внешний вид.

Ни на равнине, ни среди дюн мы не заметили никаких признаков дороги и продолжали двигаться, полагаясь лишь на сомнительные указания Колиного компаса, пока мой друг корил себя за невнимательность, которую он проявлял в кадетском корпусе на занятиях по ориентированию, и проклинал британцев за отсутствие таланта к картографии. Теперь мы вроде бы продвигались к югу, к линии тропика. Коля был уверен, что там мы должны отыскать Зазару или, по крайней мере, одну из дорог работорговцев, которая приведет нас к оазису. Следуя бестолковым и противоречивым советам друга, я чувствовал себя брошенным на произвол судьбы и уязвимым. Однако я восседал на верблюдице с новообретенным фатализмом, пока Дядя Том послушно следовала за Колей вверх и вниз по бескрайним застывшим просторам красного Моря Песка.