|
. - сказал он. - Нет, это Квест. Простите, что заставил вас встать... Нет, нет, со мной все в порядке. Я просто хочу, чтобы вы для меня кое-что сделали. Вы помните тот кусок старой бельевой веревки, которая лежит на моем туалетном столике? Сходите и посмотрите, там ли она и лежит ли так же, как лежала. Я подожду у телефона... Нет, не трогайте ее, просто посмотрите, там ли она. Он вытер пот со лба и стал ждать. Все смотрели на него и на Вулфа, который снял трубку своего аппарата и тоже слушал. Прошло две полных минуты, прежде чем Квест поднял голову и заговорил: - Да, Делла... Там? Вы уверены? Нет, я просто хотел знать... Нет, нет, со мной все в порядке... Спокойной ночи. - Он аккуратно положил трубку на рычаг и повернулся к нам: - Я мог бы воспользоваться этой веревкой, мистер Вулф, это правда, но вернуть назад я уже ее не смог бы, поскольку не возвращался домой. Квест выпрямился, достал из кармана кошелек, вынул оттуда несколько монет и положил их на мой стол: - Это плата за разговор по таксе. Благодарю вас. - Он вернулся к креслу и сел. - Думаю, будет лучше, если я теперь ограничусь ответами на вопросы. Вулф хмыкнул: - Вы их все предвосхитили, сэр. Все было сказано весьма убедительно и исполнено великолепно, независимо от того, вздор это или нет. Вам нечего добавить? - Нет. - Значит, вы всегда знаете, когда нужно остановиться. - Вулф переместил взгляд вправо. - А вы, мистер Питкин? Вам тоже дается слово. Оливер Питкин высморкался в сотый раз. Очевидно, он слышал где-то о том, что если во время разговора вы опускаете голову так, что подбородок покоится на вашей груди, и смотрите на собеседника вверх из-под насупленных бровей, то это выглядит более впечатляюще. Может быть, так оно и было, но ему такое явно не удавалось. - Я совсем не уверен, что твердо знаю, о чем говорить. - Вернемся к вопросу, который я в свое время задал мисс Дьюди. Что вы можете сказать в свое оправдание? Доказать, что не вы убили Присциллу Идз? - Но, простите, так дело не пойдет, это же совсем не по-американски. Вначале найдите улики, на основании которых меня можно подозревать, а потом уже я отвечу. Вот это будет по правилам. - У меня нет улик. - Значит, нет и подозрений. Вулф внимательно посмотрел на него: - Вы или полный осел, или играете в дурачка. Если бы против вас были улики, то мы говорили бы уже не о подозрении, а об убеждении. Будь у меня улика, доказывающая виновность одного из вас, я бы не сидел здесь полночи, вызывая вас на разговор. Я просто позвонил бы в полицию, чтобы за вами приехали. У вас есть что сказать? - В подобном тоне я не собираюсь высказываться. Если у вас есть вопросы, пожалуйста. - Считаете ли вы себя способным совершить убийство в состоянии аффекта или защиты? Способны ли вы на преднамеренное убийство? - Нет. - Почему же нет? Многие люди могут пойти на убийство, а почему не можете вы? - Из-за моих взглядов на жизнь. - Как же это вы на нее смотрите? - С позиции полезности и бесполезности. |
