— Пожалуй. — Но Блэз хотел подольше подержать Херста в напряжении. — Меня интересует только одно письмо одного политического деятеля…

— Рузвельта?

Блэз кивнул.

— Купленное мною письмо можно интерпретировать только в соответствующем контексте. А он мне не известен. А вам?

Херст начал напевать, как всегда фальшиво, модную песенку сезона «Все работают, кроме папы». Слава богу, хоть без пробирающего до костей аккомпанемента на банджо.

— Могу тебе рассказать, что это за контекст, на мой взгляд. Ханна был тесно связан с Рокфеллером. И Куэй тоже. В моих письмах они мелькают все время. Но об этом все знают. Они получали деньги от Рокфеллера и не только от него для республиканской партии, для Рузвельта и для себя.

— И лично для него?

Херст пожал плечами.

— Не думаю, что он настолько глуп. Но ему нужны были деньги, чтобы ездить по стране во время предвыборной кампании и нападать на тресты, которые оплачивали его дорожные расходы. Каким числом датировано твое письмо?

— Летом прошлого года. После выдвижения его кандидатуры конвентом.

— Это бессмысленно. К тому времени Ханна и Куэй уже отправились к праотцам. У него не осталось никого, кто мог бы пойти к старику Рокфеллеру или даже к Арчболду и сказать: «Дайте полмиллиона на кампанию и я буду с вами помягче».. Я думаю, что, написав Арчболду, он забросил наживку.

— Он что-нибудь поймал?

Херст еле заметно улыбнулся.

— Какая разница, выловил он что-нибудь или нет. Главное — как все это выглядит. Ты можешь написать, что рузвельтовские менеджеры всегда брали деньги у «Стандард ойл», а затем упомянуть о его контактах с Арчболдом, когда он отчаянно просил денег у Моргана, Фрика и Гарримана; тогда все поверят, что Тедди тоже берет, и я подозреваю, что так оно и есть.

У Блэза мелькнула подлая мысль, как сделать этот материал раньше Херста. Очевидно это невозможно, поскольку он не знает содержания писем до 1904 года, имеющихся в распоряжении Херста.

— Полагаю, вы напечатаете это, когда Рузвельт сделает что-либо в угоду «Стандард ойл».

Херст покачал головой.

— Я использую то, чем располагаю, а может быть, и не использую, сообразуясь с моей собственной избирательной кампанией девятьсот восьмого года.

К себе Блэз слово «шантаж» не применял, но на уме у Шефа было именно это. Как владелец восьми популярных газет и писем Арчболда он мог заставить лидеров республики прыгать сквозь любой обруч по своему выбору.

— Еще кое-что тебе надо знать, — сказал Херст. — Джон Д. Арчболд — старый личный друг Теодора Рузвельта.

— Это кое-что.

— Это кое-что.

— Если вы опубликуете эти письма, — Блэз изо всех сил старался скрыть свою заинтересованность, — как вы объясните тот факт, что вы их украли?

Херст принялся напевать «Все работают», подставляя другие слова.

— Ну, конечно, я не скажу, что я их украл. Они попались мне на глаза, только и всего. Потом я сказал бы, что не считаю письма, написанные должностному лицу о делах, затрагивающих общественные интересы и угрожающих благосостоянию публики, частными. — В это мгновение Блэз понял, что Херст может еще стать президентом и если это произойдет, он многим преподнесет сюрприз; трудно только сказать, какой именно.

4

Каролина устроилась за инкрустированным письменным столом, тем самым, за которым, рассказывали, сидел сам граф в ту пору, когда служил королевским налоговым контролером.