Тор обладал самым острым зрением из всех нас. Он первым разглядел руины и показал в ту сторону.

— Что там? — спросил я.

— Похоже на разрушенный город.

Мы подошли ближе — руль не позволял ничего другого. Руины стали более различимы.

— Ты прав. — Я видел, где проходили улицы, где стояли здания.

Тяжелый молот ударил в очередной раз.

«Дракон» повернул прямо к берегу.

Ничто не помогло даже после того, как мы убрали все паруса. Нам повезло лишь в одном — я сумел вывести его на глубокую песчаную отмель. «Дракон» въехал на берег и остановился, накренившись.

Несколько мгновений спустя Ток и Тор уже отправили матросов за борт, чтобы закрепить «Дракон» канатами, не давая неизвестным приливам унести его в море или разбить о прибрежные скалы. Малыш и наши лучшие бойцы ушли на сотню ярдов в глубь суши, оберегая нас от неожиданных опасностей.

Я стоял на накренившемся полубаке с луком в руке. Мика держал мои стрелы. Меня охватило знакомое возбуждение — хотелось кого-нибудь убить.

Подобное чувство я испытывал с тех пор, как был солдатом — о чем у меня сохранились лишь туманные воспоминания. В моей душе пылал огонь, жестокий и всеуничтожающий. Когда-то я не замечал его, не думал о нем, не сознавал. Теперь — да. Но возбуждение никуда не девалось, темное и смертоносное.

Мой лук был хорошим оружием. Его изготовил лучший мастер, так же как и прилагавшиеся к нему стрелы. Шедевр, несущий смерть.

— Что с тобой? — тихо спросил Мика.

— А?

— Я не видел такого огня в твоих глазах с тех пор, как мы захватили те два тролледингских драккара.

У меня возникло желание солгать. Все мы на «Драконе-мстителе» — лжецы. Каждому хочется винить в происходящем что угодно, только не себя.

— Это все дьявол внутри меня. Тварь, из-за которой я здесь оказался. Ей страшно не терпится выйти на свободу.

— Я так и думал. Держи ее в узде. Мы все на грани.

— Что?

— Мы здесь. Опять. Еще один шанс. — Он посмотрел на небо, по которому двигались странные облака. При некоторой доле воображения на них вполне можно было разглядеть лица. На севере в облачной пелене появилось несколько узких просветов, сквозь которые падали солнечные лучи, отражаясь от чего-то похожего на далекие ледяные поля. — Иначе зачем им было нас пробуждать?

Маленький Мика не был религиозен, но проявлял склонности к мистике, словно неверующий, избранный представителем всех правящих миром сил.

Грехи его были столь же черными, как и мои, иначе он не оказался бы на «Драконе-мстителе». Но я рассчитывал, что он поможет мне сохранить остатки совести.

— Возможно. И, возможно, мы там, где старые долги не имеют значения.

— Гм?

— Это не тот мир, где мы умерли, Мика. Но это не Рай и не Ад. Я не знаю, что это.

— Боишься?

Я с трудом подавил вспышку гнева.

— Немного.

Странно. Страх был мне чужд. Мне всегда нечего было терять, и у меня не было сомнений в собственной неуязвимости. В течение многих поколений мы не знали страха, пока не поссорились с колдуном, который отправил нас туда, где пробудил нас Рыба.

Я посмотрел на мертвый, чужой город, превратившийся в каменный призрак. Что бы ни замышляла Судьба, все должно было решиться именно здесь.

Моряки быстро закончили работу и ждали дальнейших указаний.

— Всем собраться на берегу, — сказал я.