Нельзя сказать, что я была «не от мира сего». Я много читала, была осведомлена о «фактах жизни». Но никто не подготовил меня к дому миссис Макги.

Она жила на южной стороне Саратога‑Спрингс. Когда‑то дом был выкрашен белой краской, но зимняя непогода за годы съела краску, и дом выглядел несколько обшарпанным.

Внутри от калейдоскопа звуков, цветов и запахов у меня закружилась голова. В этом доме пахло людьми. Горы туфель и ботинок всех размеров валялись у двери, окруженные лужами растаявшего снега. Влажные пальто и детские комбинезоны висели на крючках, запахи пота и мокрой шерстяной одежды мешались с ароматами горячего шоколада и тостов и еще с чем‑то, чего я не смогла определить (это оказалось мокрой псиной).

Миссис Макги провела меня по коридору в кухню. Там вокруг видавшего виды стола расположились ее дети. Мальчик лет шести перестал оплевывать одну из своих сестер и крикнул: «У нас гости!»

Остальные уставились на меня. Большая желтая собака подошла и ткнулась мокрым носом мне в ногу.

– Привет! – сказал один из старших мальчиков, темноволосый, в клетчатой рубашке.

– Ты кто? – спросила маленькая девочка с зелеными глазами, глядящая на меня снизу вверх.

Девочка повыше откинула за спину длинную рыжеватую косу и встала. Она улыбнулась.

– Это Ари, – сказала она остальным. – Я Кэтлин, – обратилась она ко мне. – Мама говорила, что ты придешь.

– Садись сюда, – зеленоглазая девчушка пододвинула стул к столу рядом с собой.

Я села. Всего их было десятеро. У них были ясные глаза и румяные щеки, и они с любопытством смотрели на меня. Пес свернулся под столом у моих ног.

Кэтлин поставила передо мной кружку с какао и тающей в нем большой зефириной. Еще кто‑то подвинул ко мне тарелку с тостом, небрежно покрытым корицей и растопленным маслом. Я сделала глоток и откусила кусочек.

– Вкусно, – произнесла я, чем явно их порадовала.

– Не торопись, осваивайся, – сказала миссис Макги. – Попозже можешь попробовать выучить, как кого зовут. Всех разом не упомнишь.

– Даже мама иногда забывает, – добавила Кэтлин. – Она зовет нас «дочка» или «сынок».

– Ты любишь кататься на санках? – спросил другой темноволосый мальчик.

– Никогда не пробовала, – ответила я, слизывая с губ зефирную пенку.

– Никогда не каталась на санках? – В его тоне чувствовалось недоверие.

– Мисс Ари редко бывает на улице, – объяснила миссис Макги. – Она не то что ты, оболтус.

– Я не оболтус, – сказала зеленоглазая девочка. У нее был крохотный носик с двумя веснушками на нем. – Я слишком изящная, чтобы быть оболтусом.

– Изящная! – насмешливо передразнили несколько голосов.

– Бриджит пухленькая, а не изящная. Пухленькая, как поросенок, – сказал мальчик постарше. – Меня зовут Майкл, – представился он, пока Бриджит возмущалась.

– Когда Майкл ложится спать, он спит солдатиком, – сказала Кэтлин. Она выпрямилась и прижала руки по швам. – Так и спит. Ни разу за ночь не шелохнется.

– Не то что Кэтлин, – парировал Майкл. – Она все с себя скидывает, а потом просыпается от холода.

Они казались бесконечно завороженными друг другом.