– Шеннон, Шеннон… Что-то брезжит в голове.

    Инди добавил еще пару пенсов, чтобы освежить ему память.

    – Он-то и оставил записку.

    – А-а, ну да! Он съехал. Пожил один день, а заплатил за три. Потому-то у меня комната и освободилась.

    – А он не объяснил, почему? – вмешалась Дейрдра.

    – Ни слова. На самом-то деле это Джонс сказал, что он съехал. Забрал его пожитки и ушел.

    – А сам Джонс не тут ли остановился? – спросил Инди, выкладывая на стойку последние монеты.

    Котлетная Харя отставил чашку.

    – А вы знакомы с этим самым Джонсом?

    – Еще бы! Он мой брат.

    – Так что ж вы сразу не сказали? Он в старом монастыре. Они там всей командой.

    – А что они там делают?

    – Разве он вам не сказал? – нахмурился Котлетная Харя.

    – Не вдавался в подробности. У меня такое впечатление, будто он хочет приставить меня к делу, вот и хочу знать, куда меня втягивают.

    – Дельная мысль. Они инспектируют всю постройку – от фундамента до самой крыши, в общем, везде. Он уж много лет как закрыт. А сейчас вроде как могут выделить денежки на реставрацию, вот они и выясняют, в каком монастырь состоянии.

    – Это замечательно, – сказала Дейрдра. – В смысле, что хотят его починить.

    – Как-то оно все уж больно скоро делается. – Старик подался вперед, похлопал ладонью по монетам и состроил важную физиономию. – Если хотите знать мое мнение, так это все махинации политиков

    – Ну, если в этом замешан мой брат, то это вполне понятно, – Инди обернулся к Дейрдре. – Почему бы нам не сходить бросить взгляд?

    Котлетная Харя с любопытством глянул на них поверх металлической оправы очков.

    – Может, вам сперва взять комнату? Все таверны набиты под завязку, это уж факт.

    – Почему это? – удивился Инди. В селении вроде бы не толпились туристы. Более того, на улице им не встретилось почти ни одного человека, в которых явно можно было бы распознать приезжих.

    – Празднество.

    – Какое празднество? – не поняла Дейрдра.

    – Раз в девятнадцать лет друиды устраивают большой праздник, народ съезжается со всей Британии и даже с материка. – Поставив локти на стойку, старик поднес ладонь ко рту и доверительно сообщил: – Суеверная братия, знаете, всякие такие. Занимают Стоунхендж на две ночи.

    – А когда начало? – спросил Инди, подумав, что планы Пауэлла на предмет Омфалоса и золотого свитка как-то связаны с празднеством.

    – Да еще вчера вечером. Гуляли до рассвета.

    – И много там народу? – поинтересовался Инди, расписываясь в книге постояльцев.

    – Я слыхал, не одна сотня. В этот раз, говорят, оно особенное, потому как совпало с затмением солнца. Знаете, они ведь думают, что эти древние камни поставили, чтоб наблюдать за звездами. Я слышу об этом с детства. Может, оно и так. На солнцестояние они тоже собираются. Выходят туда каждое двадцать первое июня перед рассветом и смотрят, как солнце поднимается над большущим камнем снаружи, который они кличут то Пяточным, то Кланяющимся. – Он перегнулся через стойку и подмигнул.