Так стыдно мне уже давно не было.

— Ну что можешь сказать в свою защиту?

Я промолчала, не решаясь сказать лишнее слово.

— И почему же ты замолчала?! — внезапно рявкнул на меня Фелтон.

Кажется, даже стекла в окне зазвенели. А я тихо взвизгнула от ужаса. Мне уже доводилось слышать, как Брендон кричал, но орать вот так…

— Что же ты молчишь?! Когда ты начнешь думать хоть немного о других?! Все наши ребята, тетя Эшли и дядя Кассиус, мои родители, тетя Дафна и дядя Киран… Эти люди открыли тебе сердце, впустили в свою жизнь, а ты готова причинить им боль ради минутной прихоти?! Просто потому, что тебе стало скучно?!

Меня даже замутило от ужаса. Брен никогда не приходил в такую дикую ярость.

Замолчал он также внезапно, как и начал кричать на меня.

А затем просто развернулся и пошел к двери, не говоря больше ни единого слова. А в коридоре обнаружились тетя Дафна, тетя Катарина, дядя Френсис… и мой отец. Как они оказались здесь так быстро?! И что они слышали из слов Брендона?..

— Мама, папа, тетя Даф, дядя Дэниэл, очень рад вас всех видеть, — светским тоном поприветствовал всех Паук, будто и не он только что орал. — Простите, у меня дела.

Несколько секунд взрослые безмолвно меня разглядывали, а потом папа пробормотал:

— Кати, это то, о чем я думаю?

Тетя Катарина судорожно кивнула.

— Ты знала? — спросил папа, как-то переменившись в лице.

— Этого никто не знал, — ответил за супругу дядя Френсис.

После странного и короткого диалога взрослые накинулись уже на меня, пытаясь понять, как я себя чувствую, что случилось и не испугана ли я.

Да, я была испугана до полусмерти. Брендоном. И мне стало так стыдно, что хоть сквозь землю проваливайся. Вот как Пауку все удается так повернуть, что я вдруг совершила не просто самоубийственную глупость, но еще и провинилась перед всей своей семьей разом?

— Господи, Дженни, ну во что ты вечно ввязываешься? — тяжело вздохнул отец, и привлек меня к себе, крепко обнимая.

Сразу стало чуть спокойней. Папа, конечно, расстроился и, наверное, даже немного рассердился, но он все так же любит меня. Это главное. От облегчения я засопела и начала понемногу плакать. Я с самого детства могла зареветь из-за того, что все плохое закончилось.

— Ладно, дочка, успокойся, все хорошо, — принялся успокаивающе бормотать отец, ласково укачивая меня в объятиях. — Не плачь, Дженни.

Но остановиться я смогла только спустя полчаса.

— Брендон… Он, кажется, ненавидит меня, — расстроено вздохнула я, чувствуя, как меня все-таки отпускает.

Кажется, испорченные отношения с Пауком меня расстраивали больше всего. Хотя и понять не могла, почему.

— Нет, милая, ненависть Брендона всегда будет молчаливой. Если уж мальчишка сорвался на крик, в нем говорят совсем другие чувства.

Какие же такие чувства заставляют Брена орать на меня? И он ведь обычно никогда не повышает голоса! От него даже какого-то выражения в голосе добиться сложно!

— Думаю, Брендон просто волновался за тебя, Джейн, — тихо пояснил отец, погладив меня по голове. — Иногда страх выражается именно так. К тому же у парня, похоже, крупные проблемы с выражением своих чувств. Но в целом… Он ведь прав, Дженни. Подвергая себя опасности, ты забываешь про то, как больно будет твоим близким, если что-то с тобой случится.

Я вздохнула.

— Прости меня, папа.