— Почему? — спросила я, решив следовать семейным традициям и голосу крови.

Александр закатил глаза, не очень тонко намекая, что я очень сильно всех достала. Еще в начале лета это могло заставить меня попытаться забиться под плинтус и затаиться там до лучших времен. Теперь… Ну, в самом деле, если уж я не боюсь Паука, то с чего мне перед Лексом-то дрожать?

Взгляд Брендона стал совершенно нечитаемым. Опять. Вот же… конспиратор!

— Сейчас так будет правильней для семьи. И постарайся не слишком сильно шарахаться от Денли, чтобы он ничего не заподозрил. Понимаю, что прошу невозможного, но хотя бы постарайся.

Настала моя очередь закатывать глаза.

— И станет по слову твоему, дорогой кузен, — пробормотала я вполголоса.

Шутить над Бреном, не понижая голоса, все еще было как-то… В общем, я была морально не готова к таким подвигам.

— Вот и славно.

После разговора Брендон лично сопроводил меня на факультатив к профессору Мэтьюсу. И даже поздоровался с ним нейтрально, не давая понять, что желает замотать бедного преподавателя в кокон, впрыснуть яд, а потом с удовольствием сожрать. От такого, кажется, профессор начал ощутимо нервничать и не сводил с Брена озадаченного взгляда, пока тот не покинул аудитории. Как будто опасался, что кузен может кинуться.

— Что это с Брендоном? — с очевидной опаской спросил у меня Мэтьюс, как только Паук удалился по своим важным паучьим делам.

Я развела руками.

— Мне бы самой кто объяснил. Что происходит в голове Брена, достоверно знает только Брен.

Преподаватель расстроенно вздохнул.

— Ладно, и не таких переживал… Хотя нет, таких не переживал, но шанс есть.

Все занятие в моей голове гулял ветер и совершенно ненужные, посторонние мысли. Я даже записывала на автомате, не подключая мозг. Разумеется, профессор Мэтьюс заметил, что я лоботрясничаю и даже не пытаюсь вникнуть в материал. Судя по очень недовольному взгляду, меня непременно отчитают на перемене.

Меня постоянно кто-то отчитывает.

— Дженни, ты сегодня была очень рассеяна, — не разочаровал меня профессор Мэтьюс после того, как все разошлись. — Тебе стоит взять пример с кузенов и проявлять больше старания.

Под укоризненным взглядом обожаемого профессора я мучительно покраснела и потупилась. Разочаровывать, а уж тем более расстраивать профессора Мэтьюса мне совершенно не хотелось. Не после того, как он столько раз поддерживал меня, выслушивал…

— Простите, сэр, — покаянно вздохнула я. — Просто слишком много всего случилось, вот я и… Но я исправлюсь! Даже не думайте, я буду стараться!

Профессор Мэтьюс подошел вплотную и с грустью произнес:

— Ох уж эти девушки. Даже страшно представить, что творится в твоей голове. Главное, хотя бы постарайся не расстраивать отца. Слишком сильно.

Я широко улыбнулась.

— Буду очень стараться. Ну, и кузены за мной присмотрят, хочу я этого или нет.

Профессор покачал головой и сказал, что я совершено неисправима. И точно Лестер по всем статьям.

Но ведь это неправда! У меня прекрасный характер, чего только все наговаривают, а?!

После занятий я решила позаниматься в библиотеке вместе с одногруппниками. Следовало действительно как-то более ответственно подходить к учебе, а то даже совестно на фоне других кузенов и кузин, которые столько времени тратят на подготовку к занятиям. Паук так и вовсе живой укор всем любителям полоботрясничать: мало того, что умный, так и трудоголик ко всему прочему.

Вместе с профессором Мэтьюсом я дошла до столовой, чтобы перекусить, потом купила в магазинчике бутылку воды с собой и вместе со знакомыми девушками добралась до библиотеки.