|
Затем обошла машину сзади и замаскировала задний номер тоже. – Возьмем вон тот «Макдональдс», – сказала жена с таким спокойным выражением лица, будто сообщала, что у нас будет на ужин. – «Макдональдс» не булочная, – заметил я. – Ну вроде булочной, – сказала жена и вернулась в машину. – В некоторых ситуациях не-обходим компромисс. Остановишься перед «Макдональдсом». Я сдался, продвинулся еще на двести метров и въехал на парковку «Макдональдса». На парковке стоял лишь блестящий синий «ниссан-блюберд». Жена протянула мне ружье, заверну-тое в одеяло. – Да не стрелял я никогда из такой штуки и стрелять не хочу, – запротестовал я. – А стрелять и не надо. Просто держи в руках. Никто сопротивляться не будет, – сказала жена. – Слушаешь меня? Сделаем по моему плану. Быстро входим внутрь. Продавец скажет: «Добро пожаловать в "Макдональдс"», и это будет знаком надеть лыжные маски. Понял? – Понял, но… – Ты направишь на продавца ружье, а затем соберешь всех работников и посетителей в од-ном месте. Это надо сделать быстро. В остальном положись на меня. – Но… – Как ты думаешь, сколько нам нужно гамбургеров? – спросила она. – Штук тридцать хва-тит? – Наверное, – сказал я. А затем вздохнул, взял ружье, слегка приоткрыл одеяло. Ружье оказалось тяжелым, как мешок с песком, и черным, как ночная тьма. – Неужели нам и правда нужно это делать? – спросил я. Частично этот вопрос был адресован ей, частично – мне самому. – Конечно, – сказала она. – Добро пожаловать в «Макдональдс», – сказала девушка за стойкой в фирменной «макдо-нальдсовской» шапочке и слегка улыбнулась фирменной «макдональдсовской» улыбкой. Я был уверен, что девушки не работают в «Макдональдсе» по ночам, поэтому замешкался на мгновение, увидев ее, однако сразу же опомнился и быстро натянул на лицо лыжную маску. Девушка за стойкой ошарашенно смотрела на наши маски. О том, что делать в таких ситуациях, не было написано ни слова в «Правилах обслужива-ния посетителей». Она была готова выдать продолжение фразы «добро пожаловать в "Макдо-нальдс"», однако казалось, рот ее плотно сомкнулся и словам не выбраться наружу. И только фирменная улыбка кое-как зацепилась за уголки губ, изогнувшиеся, как молодой месяц на рас-свете. Так быстро, как мог, я вытащил ружье из одеяла, направил его в зал, однако там оказалась лишь парочка студентов, да и те крепко спали, положив головы на пластиковый стол. Две голо-вы и два стаканчика из-под клубничного коктейля на столе напоминали авангардную инсталля-цию. Студенты спали как убитые, поэтому я решил, что они не помешают нашему делу, и не стал будить. Затем я направил ружье на стойку. В «Макдоналдьсе» оказалось трое сотрудников. Девушка за стойкой, менеджер лет тридца-ти, болезненного вида, с головой в форме яйца, и лишенная какого бы то ни было выражения бледная тень парня на кухне – наверное, тоже студент. Эта троица встала перед кассой и напря-женно всматривалась в дуло моего ружья – ни дать ни взять туристы смотрят в колодец инков. Никто и не думал кричать или бросаться на меня с кулаками. Ружье было таким тяжелым, что я, не спуская пальца со спускового крючка, оперся им о кассу. – Мы отдадим вам деньги, – хрипло пробормотал менеджер. – Правда, в одиннадцать сни-мали кассу, поэтому там немного, но мы все отдадим. Все равно эти расходы покроет страховка. – Опустите жалюзи на входной двери и выключите вывеску, – приказала жена. – Подождите, – возразил менеджер. – Я не могу этого сделать. |
