Я огляделась, но никого не увидела. Несколько мальчишек глазели на Мисти.

Инстинктивно мне хотелось убежать.

– Я тебя запятнала! – крикнула я, понимая, как глупо это звучит. – Ты – вода. – И рванула по коридору.

Мисти помчалась за мной. Через минуту я юркнула в боковой проход, ведущий к кассам. Она догнала меня и хлопнула по руке.

– Теперь ты вода!

Я прижала указательный палец к губам. Несколько мгновений мы стояли неподвижно, переводя дух.

Потом Мисти сказала:

– Ой! – И протянула руку. – Смотри, меня что‑то ужалило, да как сильно. Я ничего не видела, а ты?

И я не видела. Но чувствовала, как к нам что‑то приблизилось, постояло, затем двинулось дальше. Я взглянула на яркую красную отметину у нее на плече.

– Может, какое‑то насекомое?

К моменту возвращения Джесса и Осени Мисти уже считала меня лучшей подругой. По пути в Сассу она снова сидела рядом со мной на заднем сиденье, болтая о нарядах, и чесала рубец на плече.

– Как ты думаешь, это не паучий укус?

– Кто знает? – отозвалась я.

Кондиционер в салоне не работал. Даже при открытых окнах было душно от сигаретного дыма и мускусного запаха духов Осени.

Мисти снова тронула меня за плечо и воскликнула:

– Потрогайте, какая она прохладная!

Осень, как всегда бесстрастная в своих темных очках, обернулась.

– Потрогай ее! – настаивала Мисти. Осень протянула руку и едва заметно скользнула кончиками пальцев по моей руке.

– Холодная, – изрекла она.

– Как тебе это удается? Ты даже не потеешь, а здесь градусов под пятьдесят. – Глаза у Мисти были круглые от удивления.

С пару мгновений я размышляла, не открыть ли им правду: вампиры не потеют, а нормальная температура тела у нас ниже, чем у смертных. Вместо этого я сказала:

– Знаешь старую поговорку: «Холодные руки – горячее сердце»?

– У меня дядя так говорит. – Мисти легко было отвлечь.

Она снова принялась чесать плечо. Джесс просто улыбался, не вслушиваясь. Но что‑то в лице Осени, в положении губ и нижней челюсти, говорило о настороженности. Она снова отвернулась, не сказав ни слова. И снова я обнаружила, что не могу прочесть ее мысли.

– Перестань чесаться, – сказала я Мисти. – У тебя уже кровь идет.

Струйка крови у нее на плече заставляла меня нервничать. Я с усилием отвела глаза.

– Можете высадить меня здесь, – сказала я, когда машина подъехала к нашим воротам. – Спасибо.

– Ари! – окликнула Мисти.

Я уже открыла дверцу.

– Можно, я тебе позвоню? – спросила она.

– Конечно. – Я вылезла из машины. – У Осени есть мой телефон.

Они смотрели на меня, а я не хотела, чтобы они видели, какой код я набираю, чтобы открыть ворота. Я послала Джессу мысль: «Поезжай», – и секундой позже он уехал. Последнее, что я видела, – это личико Мисти в заднем окне, губы ее сложились в беззвучное «спасибо».

Дом уже меньше походил на развалины. Рабочие отсутствовали – был какой‑то праздник. День труда, по‑моему. Мае с Дашай на кухне заканчивали поздний обед, и я положила себе салата.

Я села. Они вдвоем уставились на меня.

– Ты куришь?! – спросила мама.

Нет, ответила я им. Мои друзья курят. Запах дыма от их сигарет впитался мне в одежду и в волосы.