|
Теперь, наверное, ему не придется идти на войну. Глава 4 - В этом нет абсолютно никакого смысла, - произнес дородный седой джентльмен. - С таким же успехом я мог бы остаться в Нью-Йорке и спать в собственной кровати. Стоявший рядом с ним молодой человек выглядел смущенным и расстроенным. - Мне очень жаль, что так получилось, - сказал он, - я даже представить себе не мог, что он откажется принять вас. Помещение, в котором расположились четверо мужчин, было большим, элегантным, пропитанным духом уверенности в незыблемости существующего порядка. В стенных нишах находились шкафы, за современными раздвижными стеклянными дверцами которых рядами выстроились книги; сами стены были закрыты панелями темного дерева; выполненная с большим вкусом отделка бронзой эффектно завершала облицовку камина, а обтянутые коричневой кожей кресла удачно вписывались в общую цветовую гамму комнаты. Двое мужчин, один из которых был средних лет, лысый и с острым носом, а другой - старый и сморщенный, сидели у края большого стола в мавританском стиле и разглядывали титульный лист старинного фолианта. Седой джентльмен с комфортом устроился в кресле возле окна; на низеньком столике, что был расположен на расстоянии вытянутой руки от его кресла, стоял стакан с коктейлем. Перед этим джентльменом в позе глубокого почтения стоял мужчина помоложе, красивый, с мягкими чертами лица. - Мне очень жаль, - повторил тот, что был помоложе. - Однако, если мне будет позволено высказать свою точку зрения, ваша поездка стоила того, чтобы ее совершить. Я думал, что вы сможете встретиться с президентом и склонить его на свою сторону, и просто поражен тем, что он отказался принять вас. В полдень я говорил по телефону с Роллинсом, и он сказал мне, что, в сущности, устроить эту встречу легко. Но я не знаю, может быть, у него ничего не вышло, может быть, переубедить президента оказалось невозможно; я уже в течение добрых двух месяцев даю работу журналистам, поручая им клеймить президента как человека колеблющегося. Полагаю, что вы заметили это? В ответ седой только хмыкнул. - Я не читаю газет, - сказал он. - Да-да! И правильно делаете. Я не осуждаю вас за это. К сожалению, мне приходится их читать, поскольку я сам издатель. Но суть дела в том, что мнением Стэнли следует пренебречь. Все свои надежды мы должны связать с тем стадом придурков, которое называем нашим конгрессом. Что бы ни сказал завтра Стэнли, у народных избранников должен быть только один ответ: война. Вот почему я утверждаю, что вам стоило совершить это небольшое путешествие. Для встречи с вами сюда придет Коркоран, я и его втянул в это дело, он должен быть здесь через час. И даже просто известие о том, что вы в Вашингтоне, оно одно принесет массу пользы. - При этих словах молодой человек улыбнулся; улыбка у него тоже была мягкой. - Я рад, что вы не читаете газеты. Передовая в моем утреннем выпуске посвящена необходимости освобождения от влияния международных банкиров. Было бы ужасно, если бы вы прочитали такую статью в моем собственном доме. - Стало быть, вы втянули в это дело Коркорана, да? - донесся тонкий и злой старческий голос с другого конца стола. - Значит, он стал такой же безмозглой развалиной, как и я? Седой мужчина, который в это время подносил ко рту свой коктейль, поставил стакан на место. - Ха! Это вы-то - безмозглая развалина, Джордж? - рассмеялся он. |
