|
Рокот волн говорил ей о пережитом одиночестве, об изнурительной, безысходной борьбе одинокой женщины с коварством и ловушками похотливых мужчин... Шум этого моря, его терпкое дыхание, голоса пиратов - все это возвращало ее память к Средиземному морю, к охоте за нею, беззащитной жертвой. Только не поддаваться слабости! Теперь у нее достаточно сил: счастье последних месяцев укрепило Анжелику. - Ей удалось преодолеть препятствия, мешавшие полному расцвету ее личности, и она знала об этом, как и о том, что в душе ее восстанавливалось мало-помалу то внутреннее равновесие, которое было свойственно ее возрасту и служило источником ее очарования. Обретя уверенность в себе и в любви, навсегда ставшей ее надежной опорой, она внезапно осознала свою способность заставить отступить враждебность мира и подчинить себе ход событий. Немного терпения и этому испытанию придет конец. Снова восторжествует порядок. Ей очень хотелось подольше поговорить с Жаном, не сумевшим скрыть удивления при виде зловещей компании, в которой он застал ее. Однако, то ли случайно, то ли по злому умыслу заговорщиков за весь вечер ей так и не удалось остаться с ним с глазу на глаз. Им прочно завладели пираты. Но, хотя Буланже и Бомаршан всячески подчеркивали свою готовность принять в свой круг конюшего графа де Пейрака, ему не удавалось преодолеть в себе чувство отвращения к этим людям. - Кушай, кушай, сынок, - гостеприимно приговаривал Гиацинт, наливая ему полный половник супа и пытаясь придать своей заплывшей свирепой физиономии приветливое выражение. Жан вежливо благодарил, но напряженность не покидала его, и время от времени он пытался поймать взгляд Анжелики, чтобы прочесть в нем какое-нибудь объяснение. Суп из черепахи, который они ели в тот вечер, оказался действительно восхитительным. Его приготовил сам Гиацинт, который, как и многие ему подобные, весьма дорожил своей репутацией умелого повара. Недаром этот суп был наиболее престижным блюдом караибских , флибустьеров. - Я снова ожил, - проговорил Аристид, причмокивая языком. - Скоро, любезный, вы опять будете бегать, как заяц, - сказала Анжелика, накрывая его одеялом. Ее не покидало ощущение, что она все время является предметом пристального внимания. Все же ей удалось на мгновение отвести Жана в сторону и прошептать: - Капитан корабля оставил их на берегу за непослушание. Все они больны или ранены и поэтому пока не опасны... Тем не менее, чем быстрее господин де Пейрак доберется до нас, тем лучше будет для всех. Кантор должен быть уже в Голдсборо... У тебя остались патроны? Увы, бретонец все израсходовал на отстрел дичи, в пути, и теперь у него была лишь горстка пороха. Анжелика зарядила мушкет и положила его рядом с собой. Стояла удушливая жара, и тяжкое состояние, которое она создавала, нисколько не смягчалось ночным бризом. Как обычно, Анжелика расположилась под деревом неподалеку от своего подопечного. Странная сонливость сразу же овладела ею, и вскоре ей стало трудно заставлять себя не закрывать глаза. Последнее, что запечатлелось у нее в памяти, была выходящая из-за облака луна, чей золотистый луч высветил темные силуэты разбросанных островов и молчаливую гладь бухты. "Это моя луна, - смутно пронеслось в уме Анжелики, - та самая, которая делает меня влюбчивой"... И действительно, Анжелика знала, что в ночи, когда луна набирает полноту, как парус на горизонте, она становится более доступной. Вскоре ее охватил глубокий сон, но было и тревожное видение: на фоне ледяного розового неба ее окружала толпа людей с неразличимыми лицами, похожими на черные круги. |
