|
Сейчас он тоже был здесь, сидел на корточках у костра, здоровенный, с головой, втянутой в плечи, и она слышала, как он скребет пальцами свою лохматую бороду, пытаясь успокоить донимавший его кожу зуд. Думая о тысячах вещей и повернувшись лицом к звездам, она не видела, что тот уставился на нее своими блестевшими в темноте глазами. Сейчас, когда он уже не был таким больным, он испытывал вполне определенные чувства, глядя на эту женщину. В своем черном плаще и с лицом, светившимся в темноте, подобно ясной луне, она была неподвижна, как статуя. На ее лицо все время падала золотая прядь волос, которую она отбрасывала легким движением руки. И один этот простой жест высвечивал всю ее скрытую красоту, выразительность ее изящных форм, которые приводили его в восхищение. - Я не как Золотая Борода, - сказал он тихим голосом. - Женщин я люблю. Он кашлянул, чтобы прочистить себе горло. - Вам не приходилось вдруг захотеть получить удовольствие, мадам? Она медленно повернула голову в сторону его массивной фигуры. - С такими мужчинами, как ты? Нет, мой мальчик. - А чем вам не нравятся такие мужчины, как я? - Голова у тебя, как тыква, и ты слишком безобразный, чтобы поцелуи с тобой доставляли удовольствие. - А нам не обязательно целоваться, если это вам не нравится. Мы можем заняться совсем другим делом. - Сиди на месте, - сказала она ему сухо, увидев, что он сделал движение в ее направлении. - Я приводила в чувство и не таких, как ты. А тебя я уже не стану заштопывать. - Какая же вы несговорчивая, - проворчал он, начав снова яростно чесаться. - А я вам предлагаю воспользоваться такой удобной возможностью. Мы одни, и время у нас есть. Меня зовут Гиацинт... Гиацинт Буланже. Вам это ни о чем не говорит? - Не обижайся, но ни о чем. Во мне. Гиацинт, говорит осторожность, - сказала она ровным голосом, не желая превращать его в своего врага. - Матросы, которых выгоняют с корабля и высаживают на берегу, не всегда первой свежести. Посмотрев на тебя, я готова биться об заклад, что ты весь пропитан сифилисом до мозга костей. - Нет, это не правда, готов вам поклясться, - вскричал пират с откровенно оскорбленным видом. - У меня такая морда только из-за ваших чертовых пчел, которых вы нам швырнули прямо в котелок. Аристид заныл: - Перестаньте вы там спорить прямо у меня над головой, как будто я уже покойник. Снова наступила тишина. Анжелика говорила себе, что не из-за чего излишне драматизировать ситуацию. Она и не таких видывала. Но сейчас похоть этого гнусного типа приводила ее в состояние скрытой тревоги, и вскоре ею овладел настоящий страх. Нервы ее были натянуты до предела, и она испытала неодолимое желание немедленно убежать отсюда. Усилием воли она заставила себя остаться на месте и продемонстрировать свое безразличие, чтобы он не видел ее испуга. Затем она воспользовалась первым предоставившимся предлогом, чтобы подняться, велела пирату следить за костром и за своим названным братом, и вернулась в хижину. Сидя согнувшись, мисс Пиджон была похожа на маленькую колдунью, занятую приготовлением своего зелья. Анжелика наклонилась к Сэмми, потрогала его горячий лоб, поправила повязки на ожогах, потом, улыбнувшись старой деве, вышла из помещения и села за хижиной, рядом с индианкой Мактарой. Серп луны показался из-за облаков. Это была ночь, в которую трудно уснуть. Стрекотание кузнечиков шло, как бы на одной высокой ноте и накладывалось на шум ветра и моря. |
