Раздавшийся неподалеку стон отвлек меня от самолюбования и самобичевания. Решив оставить на время ногу Шредингера, я рискнул подняться. Медленно встал на ноги, но правая конечность попыталась подвернуться. Я со злостью посмотрел на нее.

— Ну что тебе нужно? Хребет вроде цел, сама вроде на месте, что тебе доспелось? — Стон повторился, и я схватил ногу за бедро и попытался сдвинуть ее с места. К моему невероятному облегчению, нога передвинулась, и я тут же подтащил к ней левую. Еще один шаг, затем еще… создавалось впечатление, что я заново учусь ходить. Я так сосредоточился на таких простых и одновременно сложных движениях, что почти упустил из вида грабителя.

До него оставалось пройти еще шагов шесть-семь, и я уже отпустил бедро, делая неуверенные шаги самостоятельно и без поддержки, когда услышал приглушенные матюки, произнесенные сквозь стиснутые зубы. Значит, мужик пришел в себя, новость, заставившая меня пошевеливаться. Когда я подошел к нему вплотную, он уже сидел, вытащив кинжал из раны, и даже успел заткнуть рану комком из какой-то тряпки, явно вывалившейся из моей злополучной телеги.

— Ну ты и мудак, — я навис над ним, глядя сверху вниз и отмечая только искры ненависти в голубых глазах.

— На себя посмотри, — сквозь зубы огрызнулся молодой еще мужик. — Тоже мне защитнички. Просрали все восемь крупных сражений. Даже я сумел бы если не выиграть, то хотя бы не с такими потерями проиграть, ведь преимущества по местности были изначально на нашей стороне! И план битвы был хорош, кто вообще выпустил эту обезьяну — генерала Сьюита в ставку? — в его голосе послышались истеричные нотки. Я же несколько мгновений разглядывал его перекошенное от боли и ненависти лицо и лишь потом ответил.

— Меня там не было.

— И это тоже вызывает вопросы, знаешь ли, — выплюнул он буквально мне в лицо.

— Во всяком случае, я совершенно точно не дезертир, — по тому, как он вздрогнул, я понял, что попал в цель. Мне нужно было поднять мой кинжал, единственное оружие, которое было сейчас доступно, но только вряд ли этот солдат ставший разбойником, позволит мне за ним потянуться.

— А ты вообще знаешь, что эти твари делают с нашими девчонками?

— Полагаю, тоже самое, что вы делали бы с эльфийками, — я не отрывал взгляда от его лица, буквально заставляя себя не смотреть в сторону кинжала. — Вот только не говори мне, что устроил засаду на такой довольно большой отряд как наш, просто из любви к искусству. Ты что же не понимал, что у вас просто нет шансов? Что вы хотели на самом деле?

— Прошел слух, что под защитой отряда вроде вашего, знахарка хорошая едет. Ничего бы мы вашей девке не сделали, она нам именно как знахарка нужна. Раненных подлечить, да несколько баб рожать собрались, а мы-то чем им поможем?

— Знаешь, врешь ты не очень убедительно, — протянул я. — Знахарка не сможет вылечить раненных и ты это знаешь, собственно как и о том, что бабы, которые рожать собрались, сами могут в этом друг другу помочь и ни одна знахарка без специальных трав и снадобий ничего сделать не сможет, если что-то пойдет не так.