– Ты бы лучше молчал, заика, – буркнул вредный эсэсовец.

– По крайней мере, этот заика был на Восточном фронте и знает, что собой представляют иваны, – вставил Фридрих.

– Ага, теперь греется здесь, обосрался там, аж заикаться начал, какой он доблестный воин.

– Если бы вы имели хоть малейшее представление о фронте, вы бы так не говорили. А если вы, господин унтер-офицер, сейчас не заткнетесь, я буду вынужден вызвать вас…

– Куда? – откровенно потешался надо мной фриц. – На дуэль? Они запрещены. Да и что ты мне сделаешь?

– Например, – сделав вид, что задумался, я подбирал слова, – могу вбить ваши слова вам же в глотку – достаточно?

– Что? – взревел фриц и мгновенно стартовал. Я до этого просто сидел на кровати. Немец, видимо, хотел просто сграбастать меня в охапку и швырнуть, по крайней мере, руки он протянул ко мне, но я откинулся на спину и просто оттолкнул его от себя. Неожиданно фриц полетел очень далеко, пока его не остановила стена. Стекая по ней, он как-то перестал рваться в драку, а я уже предчувствовал надвигающуюся задницу.

– Ты что сделал? – воскликнул еще один эсэсовец, стоявший тут же.

А что я сделал? Да ни хрена, отмахнулся от агрессии, а то, что фриц так неловко наткнется на железную полку, висевшую на стене, я ж не знал… Короче, в комнате появился свежий труп, а свидетелей аж пятеро. Проблема.

– Он защищался! – встал Фридрих.

– Теперь уже все равно, – махнул рукой еще один солдат. – Все одно трибунал.

– Он офицер вермахта! – вновь заговорил Вайзен.

– Да без разницы, Фриди, – качнул головой я. – Все твои товарищи, – я указал рукой на эсэсовцев, – в один голос заявят, что я первый начал, ведь так? – я взглянул на солдат.

– Конечно! – кивнули почти все.

– Вот и я о том же, – встав, я подошел к двери, мне никто не препятствовал. Задвинув короткую задвижку, я повернулся к немцам, и все увидели в моих руках кинжал. Ага, когда с кровати вставал, взял из-под подушки.

– Никто не выйдет из этой комнаты, пока не убьет меня, – просто сказал я и тут же нанес два резких удара. Один вправо, а второй влево, тем самым положив сразу двоих эсэсовцев. Ну и все, осталось двое, думаю, Фридрих не полезет.

Да и остальные не полезли. Оставшиеся два солдата растерянно смотрели на меня, медленно переводя взгляд то на своих товарищей, то на кинжал, с которого стекала кровь. Я сделал два шага вперед и насадил еще одного на клинок. Второй проснулся только сейчас и вскрикнул было, но его ударил прикладом по голове Фридрих.

– Это самая настоящая задница, Адам, – прокомментировал Фриди.

– Точнее, мы в самой ее дырочке, – хмыкнул я. Мне-то все это было безразлично. Я убивал врагов. Другое дело, что нам теперь не выбраться. Точнее, придется уходить сразу к партизанам, вряд ли удастся скрыть свое отношение к этому делу.

– Я подгоню машину ко входу, ночью вывезем их из города. Проблема только одна, как бы не пришел их лейтенант, тогда…

– Тогда прибавится еще один труп, – сказал я просто, – сможем выехать без проверки?

– Да тут не проверяют, забыл? На въезде же не проверяли. Нужно здесь порядок навести, трупы пока спрятать, тут, в соседней комнате, подвал есть, может, пока туда?

– А кто еще туда ходит?

– Да никто, мы тоже не ходили, я случайно обнаружил.

– Тогда давай, – кивнул я.