Шаба, изможденный и высохший, лежал на кушетке и с трудом шевелил губами. Левая рука его была неподвижна. Болезнь совсем лишила его сил.

    -  Тогда сними с меня наручники, - усмехнулся я.

    Писец провел нас через весь город. Мы пробирались сквозь руины огромных зданий, потом долго шли по узким крутым улочкам. Мы с Билой Хурумой шли по пятам за писцом; за нами следовали остальные. Кису вел рабынь, связанных караваном, Тенде шла сама, Айари тащил на веревке Тургуса. Следом шагали аскари.

    Дорога вела нас вверх, становясь все круче. Мы приблизились к развалинам древней крепости. У входа, где когда-то были ворота, всех, кроме меня, попросили подождать. Оказалось, что люди Шабы - их оставалось еще с полсотни - завалили вход камнями так, что сквозь них мог протиснуться только один человек, а сверху соорудили частокол. Меня провели внутрь. Люди с копьями окружили меня, скрутили руки за спиной, защелкнули наручники и лишь тогда подвели к древнему каменному ложу, на котором лежал Шаба - географ Ананго.

    -  Шаба умирает, - сказал мне по пути писец. - Не говори с ним долго.

    -  Прости, друг мой, - с усилием прохрипел Шаба. - Надеюсь, ты понимаешь, что наручники - необходимая мера предосторожности.

    На шее Шабы на тонкой цепочке висело кольцо - золотое, тяжелое, слишком большое для человеческого пальца. Кольцо с серебряной пластинкой.

    -  Не боишься открыто носить кольцо? - усмехнулся я.

    Шаба поднял правую руку. На ней красовалось другое кольцо - выполненное в форме клыка. Я уже видел его в Шенди и знал, что оно наполнено кандой. Крохотная царапина, нанесенная его острием, могла бы мгновенно лишить жизни кайлуака.

    -  Ты плохо обо мне думаешь, Тэрл Кэбот? - спросил Шаба.

    -  Ты предал Царствующих Жрецов. Ты похитил кольцо из Тахари.

    -  Я - писец, ученый. Ты должен понимать, как важно для меня это кольцо.

    -  Еще бы, - ухмыльнулся я. - Оно приносит богатство и власть.

    -  Ни богатство, ни власть меня не интересуют, - сказал Шаба. Тонкие линии татуировки на смуглом лице изогнулись в улыбке. - Только ты вряд ли в это поверишь.

    -  Конечно не поверю!

    -  До чего же трудно представителям разных каст понимать друг друга, - вздохнул Шаба.

    -  Может быть.

    -  Я взял это кольцо по двум причинам. Во-первых, без него я не смог бы пройти по Уа. Я рассчитывал, что кольцо выручит нас при встречах с враждебно настроенными туземцами. Так и вышло. Теперь на реке меня считают чуть ли не волшебником. Если бы не кольцо, ни меня, ни моих людей давным-давно не было бы в живых.

    -  Ты должен понимать, что хранить кольцо опасно.

    -  Я прекрасно знаю об этом. - Правой рукой он указал на стены древней крепости.

    Я проследил за его жестом и у подножия лестницы увидел неглубокий ров, наполненный озерной водой, где кишмя кишели голубые свиньи. Эта рыба не слишком опасна, когда в одиночку плещется в реке или озере. Но накануне полнолуния большой луны Гора голубые свиньи сбиваются в косяк и становятся чрезвычайно агрессивны и свирепы. Они готовы разорвать на мельчайшие кусочки любое существо, которое окажется рядом. Люди Шабы на веревке спустили в ров ногу тарска. Вода вспенилась, забурлила, и в мгновение ока от тарска не осталось даже костей. Веревку и ту еле успели выдернуть. Через ров был переброшен деревянный наплавной мостик. Ров сам по себе являлся препятствием, но настоящей защитой он мог служить только во время полнолуния, ведь после нереста голубые свиньи успокаиваются и возвращаются в озеро.