-  Неужели я ненавижу тебя потому, что вижу в тебе своего господина?

    Она снова опустила голову, заплакала и запричитала:

    -  Нет, нет, я не рабыня. Я не рабыня!

    Я ушел. Я не хотел возражать девушке, которая обращалась ко мне по-английски, будучи уверена, что я ничего нe понимаю. Пусть выскажется. Иногда рабыням разрешают говорить на родном языке. Считается, что им это идет на пользу.

    Я забрался под одеяло. В ногах лежала Саси.

    -  Прикоснись ко мне, господин, - взмолилась она.

    -  Хорошо, - сказал я и еще раз оглянулся на клетку.

    В глубине души дикарка уже смирилась со своим рабством. Это было видно по ее глазам и движениям. А вот на словах она еще боролась с собой. Несведущая, сырая девчонка, не привыкшая к ошейнику. Что она могла знать о жизни рабыни?

    -  О, господин, - прошептала Саси.

    Это заставило меня отвлечься от мыслей о блондинке и ее роли в моих планах. А также о том, что нас ждет в Шенди. Все свое внимание я отдал сладкой, извивающейся, закованной в ошейник Саси, этому маленькому, гибкому, отмеченному клеймом зверьку из Порт-Кара. Она была восхитительна. Для горианки не существовало проблем белокурой дикарки. Едва на ней защелкнули ошейник, она начала счастливо расцветать. Гориане знают толк в женщинах.

    -  Ты даришь мне такое наслаждение, господин, - простонала она.

    -  Тише, - сказал я.

    Через четверть ана я обнял ее и нежно поцеловал, позволяя ей успокоиться.

    -  Кто ты? - спросил я ее.

    -  Рабыня, господин.

    -  Чья рабыня?

    -  Твоя, господин.

    -  Ты счастлива?

    -  Да, господин, - прошептала она.

    Под порывами ветра скрипели мачты. Ритмично опускались и поднимались весла.

    Мы находились в семи или восьми пасангах от линии буев. Я уже видел корабли в гавани. Буи должны были остаться слева по борту. Покидающие гавань суда обходили их с противоположной стороны. Таким образом регулировалось движение. По правилам судоходства кораблям следует проходить левыми бортами друг к другу.

    -  Какой маркировкой пользуется Улафи? - спросил я Шоку.

    -  Желтой с белыми полосками, - ответил он. - Маркировка приведет нас к причалу для купцов. Склад товаров Улафи находится около восьмого причала.

    -  Вы арендуете место на причале? - спросил я.

    -  Да, в торговом совете.

    К слову сказать, белый и золотой - отличительные цвета купеческой гильдии, Торговцы любят белые мантии с золотой отделкой. Линия желто-белых буев вела к причалам для торговых кораблей.

    В порту виднелись сорок или пятьдесят парусов. Но кораблей там было намного больше. На швартовке паруса обычно снимают. Стоящие под парусами суда либо только вошли, либо собирались покидать гавань. В основном это были маленькие суденышки, береговые лодки и легкие галеры.

    Никогда не думал, что гавань Шенди такая большая. Она достигала восьми пасангов в ширину и трех в глубину. На востоке в нее впадала Ниока. Течение реки в этом месте стремительное - на протяжении двухсот ярдов река ограничена искусственным каменным руслом. В естественном состоянии Ниока такая же широкая и спокойная, как Камба. Вход в гавань Шенди со стороны реки происходит по узкому коридору для безопасного судоходства; этот канал еще называют «крюк».