Вдали  было  намного–  намного  легче.  Надвигающаяся  миссия  была  приятной  издалека.

Постоянное  навязывание  его  матери,  вес  ожиданий  –  возвращение  домой  уже  подавляет  десять

минут спустя.

Он ощущает рокот двигателя и понимает, что она закончила с оплатой, и они едут вперед.

Когда он оглядывается на нее, ее челюсть напряжена, взгляд непроницаемый.

Себастиан фальшиво зевает.

–  Бог ты мой, я так вымотался. Да, мам, думаю, будет просто потрясающе. Я так полагаю,

дедушка с бабушкой тоже приедут?

Ее плечи расслабляются, улыбка возвращается.

–  Смеешься что ли? Они в жизни этого не пропустят.

Песочные  часы  переворачиваются  в  его  животе,  затопляя  свинцом.  Он  поверхностно

дышит.

–  Но я не хочу, чтобы Себастиан снова уезжал, –  кричит Фейт с заднего сидения. – Он

только что вернулся домой.

–    Он  пока  не  уедет,  милая,  –    говорит  его  мама,  встречаясь  с  ней  взглядом  в  зеркале

заднего вида. – Еще пару месяцев точно.

Себастиан поворачивается и посылает своей малышке– сестричке ободряющую улыбку, и

он даже не может объяснить, но у него возникает желание потянутся к ней, притянуть к себе.  Два

года. Ей  почти  тринадцать  будет,  когда  он  вернется.  Аарон  будет  учиться  вождению,  а  Лиззи

будет готовиться к поступлению в колледж. Он тоскует по дому, а еще даже не уехал.

–  Так ты ничего не имеешь против? – спрашивает она. – Присутствие всех будет слишком

нервировать?

Себастиан прислоняется головой к подголовнику и закрывает глаза.

–  Думаю, это замечательная идея, –  шепчет Себастиан. – Идеально.

***

Положительная сторона отъезда была в том, что его проблемы казались намного меньше

на расстоянии. Ощущения не реальные, и он понимает это, как только входит в дом – окружение

из знакомых вещей, запахов и звуков. Реальность обрушивается обратно.

Он только опускает свой чемодан на кровать, когда в его дверь стучат.

–  Могу я войти, –  отец просовывает свою голову в полуприкрытую дверь. – Я погляжу,

наш путешественник вернулся.

–  Ага. И выдохся.

Было временное перемирие, когда вышла книга, и его родители смогли увидеть гордость

всей общины, сосредоточенную на Себастиане. Но он не проводил достаточно времени наедине с

отцом несколько месяцев, и присутствие Дэна Бразера в комнате Себастиана вызывает ощущение

клаустрофобии.

–  У тебя достаточно времени отдохнуть перед ужином, –  произносит он. – Я только хотел

занести тебе это, –  он протягивает ему стопку писем. – И хотел поприветствовать тебя дома. Мы

очень гордимся тобой, сынок. Я знаю, у тебя был сложный период, и я горд от того, что ты смог

осознать, что я стал свидетелем того, как ты вырос над этим и стал сильнее . «Несчастья подобны

сильному ветру: он срывает с нас одежду, и мы остаемся такими, каким на самом деле являемся, а

не такими, какими хотели бы казаться»

Себастиан хмурится, пытаясь вспомнить Писание.

–  Я не знаю этой.

Епископ Бразер смеется, и смотрит на Себастиана с нежностью.

–  Артур Голден,  «Мемуары Гейши».