Я моргнул.

— Но... порог... Они не могут.

— Они сделали это в первую же ночь, — сказал он, — не знаю как — но сделали. Нельзя дать им шанс прорваться. А теперь сникни.

Он размял пальцы, а потом снова сжал их на рукояти топора.

— Вот здесь мы их и встретим.

И призраки кинулись в атаку, сковывая боем защитников дома. Сэр Стюарт поднялся на верхнюю ступень крыльца и встал поосновательнее. На той стороне улицы тёмные силуэты лемуров пригнулись, словно готовясь к прыжку.

Когда это произошло, это случилось быстро. Не так быстро, как прыжок пумы на оленя, и даже не так быстро, как угнанный автомобиль.

Они были быстры, как пули. Одна секунда, лемуры — на улице, а затем они — в воздухе перед крыльцом, как будто и не двигаясь при этом. У меня не было времени ни на что, кроме как взвизгнуть и совершить рывок на чистой вызванной испугом реакции.

Но сэр Стюарт был проворнее.

Первый напавший лемур познакомился с обухом топора сэра Стюарта, ударом, который отправил его в дрожащий, обратный штопор. Второй и третий лемуры атаковали почти в тот же самый момент, и топор сэра Стюарта описал косящую дугу, разрезав обоих, и послал их кружиться с ужасными и пронзительными криками. Четвёртый лемур нанес удар костлявым запястьем в челюсть сэра Стюарта, пошатнув морпеха и посадив его на одно колено. Но когда лемур попытался продолжить свою атаку, Стюарт выхватил блестящий нож из своего пояса и тот замерцал, переливаясь цветами, когда он провёл коварный диагональный удар под дых твари.

Пятый лемур заколебался, и, казалось, прекратил свой рывок где-то на середине двора. Стюарт зарычал и бросил нож. Он попал, и лемур неистово завертелся, завывая, как и остальные, пока нож не выпал из его призрачной плоти и не упал на заснеженную землю.

Пять раненых лемуров с воплями бежали от сэра Стюарта. Шестой присел на тротуар, застыв в нерешительности.

— Трус, — прорычал Стюарт. — Если не можешь закончить, не начинай.

Учитывая все обстоятельства, я думаю, Стюарт, быть может, был немного строг к подобным вещам. Я бы не сказал, что бежать на грузовик, увидев, как твои приятели уже были раздавлены им, является трусостью. Может, этот дух был просто немного умнее других.

Мне так и не удалось это выяснить. За одно мгновение сэр Стюарт пересёк лужайку по направлению к последнему лемуру, но его рывок закончился не перед противником, а в шести футах за ним. Лемур дёрнулся, закрутившись — реакция, которую я сам продемонстрировал незадолго до этого.

Потом его голова упала с плеч и превратилась в мерцающие угольки воспоминаний. Его безголовое тело сошло с ума, каким-то образом умудрившись вскрикнуть, начало громить и пинать всё вокруг и упало на землю, где серо-белый огонь полился из его разрезанной шеи.

Защитники дома издали победный возглас, продолжая борьбу, и внезапно ставшие вялыми привидения превратились в лёгкую добычу; ход битвы быстро изменился. Сэр Стюарт в ответ вознёс над головой топор и повернулся, чтобы почти небрежно подойти к одному из привидений сзади и снести ему голову с плеч.

Затем на улице, примерно в десяти футах позади него, из ниоткуда появилась фигура, столь же цельная и реальная, как и сам сэр Стюарт, одетая в туманный серый плащ, с глазами, полными бело-зелёного огня. Она подняла что-то, выглядевшее когтистой рукой, и послала шипящий разряд молнии в спину сэра Стюарта.

Сэр Стюарт взвыл. Его тело беспомощно содрогалось в агонии. Мышцы сокращались, как если бы его казнили на электрическом стуле. Молния впилась ему в спину, а затем прожгла себе путь в землю через его правую ногу, сжигая, иссушая и разрывая в клочья его призрачную плоть — и развеивая по ветру.

— Нет! — закричал я, когда он упал.