| И таким образом, вообще замечал Стефан, все было сделано по принуждению и насилию. Другой епископ, из присутствовавших также на соборе разбойничьем, изобразил пред лицом отцев тот же собор в красках самых черных. Феодор епископ клавдиопольский сделал вот какое показание о нем: «партия Диоскора, укоряя нас, т. е. православных, в несторианской ереси, чтобы устрашить нас, возглашала: надвое рассеките признающих два естества, признающих двойство разделите, умертвите, выбросьте; это говорилось для того, замечает Феодор, чтобы мы, по обвинении в несторианской ереси, не судьями были как православные, но осужденными как нечестивцы. Потом они делали и нечто другое, заявлял Феодор. Императором повелено было сначала решить дело о Флавиане. Сделавши по этому поводу несколько собраний, не изложивши письменно своих постановлений и никому не прочитавши их, так что никто не знал о них, Диоскор и его сотоварищи по злодеянию принесли нам не писанную бумагу, имея с собой множество грубых людей, кричавших, смущавших и возмущавших собор. Всех нас епископов на соборе было 135; сорок двух они заставили молчать, большая часть других епископов образовала мятежное скопище Диоскора. Оставались твердыми нас человек 15; что могли мы сделать?» Они играли нами: вот еретики — кричали они все в один голос; они застращали нас, объявили еретиками и мы извержены были как еретики». При этом показании епископа Феодора, епископы антиохийского округа, принимавшие сами участие в соборе Ефесском, единодушно воскликнули: «это мы все говорим, это было так». Приверженцы же Диоскора не нашли возможным опровергнут этих обвинений и ограничились лишь такими словами к собору, в которых выразилось их высокомерие, а вместе и упорство: «христианин никого не боится, православный никого не боится». «Пусть огонь разложат, говорили они горделиво, а мы предлагаем свое учение: если бы боялись людей, то не было бы мучеников» (). Кроме этих важных злоупотреблений собора Ефесского открыты были на соборе Халкидонском и другие проступки того же собора. Так найдено было, что архиепископ Флавиан несправедливо являлся пред собором разбойничьим в качестве обвиненного (). Притом обнаружилось, что суд над Флавианом произведен был порядком неправильным, — он осужден без исследования дела и без допроса. Онисифор, епископ иконийский, выставил на вид отцам следующее: «тотчас после того как прочитано было правило, в котором говорилось, что никто ничего не должен исследовать о вере, Диоскор сказал: давайте сюда нотариев (секретарей) и было произнесено осуждение на Флавиана» (). Также найдено совершенно несправедливым,» что на том же соборе Ефесском Евсевий Дорилейский, хотя явился в качестве обвинителя против Евтихия, не был однако же выслушан (). К числу насильственных действий разбойничьего собора было наконец отнесено и то, что на нем не позволено было прочитать догматическое послание папы Льва, в котором Лев выразил свое суждение относительно спорных вопросов. Весьма многие на Халкидонском соборе заявили, что «послание это не было читано н умышленно было удержано Диоскором», что «Диоскор семь раз клялся пред всеми, что велит прочитать его и однако же оно не было читано», — и все свидетельствовали, что это действительно было так (). Важнейшею стороною в деятельности собора Ефесского, возбудившею особенное порицание от отцев халкидонских, было провозглашение на нем монофизитства. Когда чтение деяний собора Ефесского дошло до того места в них, где говорилось: «пресвитер Евтихий сказал: исповедую, что Господь наш состоит из двух естеств прежде соединения, а после соединения исповедую одно естество; — Диоскор епископ Александрийский сказал: и мы все согласны с этим; собор сказал: согласны», — то при чтении этого, отцы халкидонские, исполненные негодования против подобного заблуждения, взывали: «это свойственно разве фараону; анафема тем, кто сказал это; анафема Несторию и Евтихию» (). |
