«Он» — это молодой мужчина, обладатель руки, за которую я ухватилась. У него тонкая верхняя губа и полная нижняя. Его глаза посажены так глубоко, что ресницы касаются кожи под бровями; темно-синие глаза мечтательного, сонного, ждущего цвета.

   Он хватает меня за плечи и отпускает на мгновение позже, чем я выпрямляюсь.

   — Спасибо, — благодарю я.

   Мы стоим на платформе в десяти футах над землей. Вокруг нас — открытая пещера.

   — Поверить не могу, — произносит голос из-за спины парня.

   Он принадлежит темноволосой девушке с тремя серебряными колечками в правой брови. Она ухмыляется, глядя на меня.

   — Сухарь спрыгнул первым? Неслыханно.

   — Она не просто так их оставила, Лорен, — возражает он глубоким, рокочущим голосом. — Как тебя зовут?

   — Э-э… — Не знаю, почему я замялась. Но «Беатрис» больше не кажется правильным именем.

   — Подумай как следует. — Его губы кривятся в слабой улыбке. — Второй раз выбирать не придется.

   Новое место, новое имя. Здесь я смогу родиться заново.

   — Трис, — уверенно отвечаю я.

   — Трис, — усмехается Лорен. — Объяви, Четыре.

   Парень — Четыре — оглядывается и кричит:

   — Первой спрыгнула Трис!

   По мере того как глаза привыкают, в темноте материализуется толпа. Люди одобрительно кричат и машут кулаками, а затем еще кто-то падает в сеть. Падение сопровождают крики. Кристина. Все смеются, но снова одобрительно кричат.

   Четыре кладет руку мне на спину и говорит:

   — Добро пожаловать в Лихость.

         Глава 7

   Когда все неофиты снова стоят на твердой земле, Лорен и Четыре ведут нас по узкому тоннелю. Стены сложены из камня, как и потолочные скосы, и в результате кажется, будто я погружаюсь в самое сердце земли. Тоннель освещен через большие промежутки, так что в темных переходах между тусклыми лампами я боюсь, что заблудилась, пока не налетаю на чужой локоть. В лужицах света я снова оказываюсь в безопасности.

   Эрудит передо мной резко останавливается, и я врезаюсь в него, ударяясь носом о плечо. Спотыкаясь, я шагаю назад и потираю нос, приходя в себя. Остановилась вся толпа, и три наших лидера стоят впереди, сложив руки на груди.

   — Здесь мы разделимся, — говорит Лорен. — Неофиты, рожденные в Лихости, — за мной. Полагаю, вам экскурсия не нужна.

   Она улыбается и подзывает неофитов-лихачей. Они откалываются от группы и растворяются среди теней. Я слежу, как последние пятки скрываются во мраке, и перевожу взгляд на тех, кто остался. Большинство неофитов родились в Лихости, так что осталось всего девять человек. Из них я единственный переходник из Альтруизма, а переходников из Товарищества нет вовсе. Прочие — из Эрудиции и, как ни странно, Правдолюбия. Наверное, нужна смелость, чтобы все время быть честным. Мне об этом ничего не известно.

   Четыре обращается к нам.

   — Бо́льшую часть времени я работаю в диспетчерской, но следующие несколько недель я ваш инструктор, — сообщает он. — Меня зовут Четыре.

   — Четыре? — переспрашивает Кристина. — Как цифра?

   — Да, — подтверждает Четыре.