– За что вы меня арестовываете? Я ничего не сделал! – Сменив интонацию, он говорил растерянным тоном невинной жертвы.

– В таком случае вам не о чем беспокоиться. – И Рузвельт Ли повел его к дверям, выходящим на пожарную лестницу, а затем вниз по ступеням.

Реймонду меньше всего на свете хотелось, чтобы полицейские принялись доискиваться, кто он такой, да еще нашли бы в поезде его сумку. Крепко удерживаемый за локоть чернокожим гигантом, он обернулся и крикнул, обращаясь к Бэррону и Хэллидею:

– Вы же были в поезде! Вы видели, что там произошло!

– Я видел, как вы без всякого принуждения забрались в машину к мистеру Донлану, – ответил Джон, который также вышел на лестницу и теперь обгонял их, направляясь на поиски хоть какой‑то одежды для арестованного.

– Он сказал, что если я не подчинюсь, то немедленно пристрелит меня! – прокричал Реймонд вслед молодому человеку.

Ответа не последовало. Тогда Реймонд повернулся к Донлану.

– Ну скажите хоть вы им!

– Рей, что  я должен сказать им? – ухмыльнулся тот.

Они подошли к стальной пожарной двери. Ли вывел Реймонда. Хэллидей шагнул следом, и дверь с громким стуком захлопнулась за их спинами.

17

Бэррон помог Донлану надеть брюки, затем носки и ботинки. Делать это было крайне неудобно, поскольку руки арестованного были скованы наручниками.

– А рубашка? – Джон посмотрел на Рыжего. – Как надеть рубашку в наручниках?

– Отойди в сторону, – велел ему начальник.

– Что?

– Я же сказал – отойди.

В манерах и голосе Арнольда Макклэтчи сквозило ледяное спокойствие, и точно такое же выражение Бэррон заметил на лицах Полчака и Вальпараисо. Они будто бы знали что‑то такое, что не было известно ему. Удивленный, он все же отступил на шаг в сторону. Четыре детектива и их пленник стояли друг напротив друга в мерцающем свете аварийных огней «тойоты».

– Это парик? – Марти указал на голову Донлана. – Похоже на то.

– Нет, это не парик.

– Каким именем ты назвался на сей раз, Донлан? Там, в поезде, когда играл в карты с другими пассажирами? Том Хаггерти? Дон Донлан‑младший? А может, Джеймс Декстер или Билл Миллер?

– Миллер.

– Билл?

– Фрэнк. Это мое настоящее имя.

– Любопытно. А я думал, Белесый. По крайней мере именно оно значится в уголовных делах, которые заводили на тебя с тех пор, как тебе исполнилось двенадцать.

– Да пошли вы все!

– Да, пожалуй, нам действительно пора идти, – улыбнулся Полчак.

Глаза Донлана беспокойно забегали, перескакивая с одного детектива на другого.

– Эй, что тут происходит?

– А как ты сам думаешь? – Вальпараисо не сводил с Донлана буравящего взгляда.

По‑прежнему ничего не понимая, Бэррон посмотрел на Рыжего. А все остальное произошло за доли секунды. Лен метнулся к Донлану, зажал его руку в захват и зафиксировал так, чтобы тот не мог дернуться ни вправо, ни влево. Одновременно с этим вперед шагнул Марти с зажатым в руке короткоствольным револьвером двадцать второго калибра.

– Нет, не надо! – завопил Донлан и попытался вырваться из рук Полчака, но потерпел поражение. Между тем полицейский поднес револьвер к его виску.

Бах!

– Твою мать!..

Джону показалось, что звук выстрела выбил из его легких весь воздух. А потом Лен разжал руки, и безжизненное тело рухнуло на пол гаража.

18

Реймонд напрягал слух, пытаясь разобрать слова, доносившиеся, словно потрескивание сухих веток в костре, из многочисленных полицейских раций.