– Вам необходимо место в самолете из Сингапура, – тупо повторил полковник деревянным голосом и без всякого выражения на лице, потом вдруг устало улыбнулся, словно улыбка стоила ему больших усилий. – Хотели бы мы все получить такое место, бригадный генерал.

– Вы не понимаете... – Медленным движением, подчеркнувшим его бесконечное терпение, Фарнхолм положил свою трубку на пепельницу. – Я знаю, что сейчас сотни раненых и больных, женщин и детей...

– Последний самолет уже улетел, – резко оборвал его полковник и провел рукой по усталым глазам. – День или два тому назад, точно не помню.

– Одиннадцатого февраля, – подсказал Брайсленд. – «Харрикейны», сэр. Они улетели в Палембанг.

– Верно, – вспомнил полковник, – «харрикейны». Улетели весьма поспешно.

– Последний самолет. – В голосе Фарнхолма не было никаких эмоций. – Последний самолет. Но... я знаю, есть и другие. Истребители «брюстеры», «вайлдебисты»...

– Все или улетели, или уничтожены. – Теперь полковник наблюдал за Фарнхолмом с некоторым любопытством в глазах. – Но если бы даже они не улетели, это не имело бы никакого значения. Селетар, Сембаванг, Тенга – японцы уже захватили все эти аэродромы. Я не знаю о судьбе аэропорта Каланг, но уверен, что все это бесполезно.

– Да‑да, я понимаю. – Фарнхолм перевел взгляд на лежащий у его ног кожаный саквояж и вновь поднял глаза. – А... летающие лодки, полковник? «Каталины»?

Полковник отрицательно покачал головой, давая таким образом окончательный ответ. Фарнхолм долго, не мигая, смотрел на него. Понимающе кивнул, словно принимая сложившуюся обстановку, и взглянул на часы.

– Могу ли я поговорить с вами наедине?

– Конечно, – не колеблясь ответил полковник. Он подождал, пока дверь за Брайслендом и сержантом закроется, и еле заметно улыбнулся Фарнхолму. – Боюсь, что последний самолет все же улетел, сэр.

– Я в этом и не сомневался. – Фарнхолм начал расстегивать рубашку. Немного помолчав, он поднял глаза: – Вы знаете, кто я такой, полковник? Я имею в виду не только имя.

– Знаю уже целых три дня. Полная секретность и тому подобное. Предполагали, что вы можете оказаться в этом районе. – Впервые полковник посмотрел на своего гостя с откровенным любопытством. – Шеф службы контрразведки Юго‑Восточной Азии последние семнадцать лет, разговаривает на большем количестве азиатских языков, чем кто‑либо другой...

– Не нужно комплиментов. – Расстегнув рубашку, Фарнхолм снял с талии широкий плоский пояс, покрытый резиной. – Полковник, а разве вы сами не говорите на каких‑либо восточных языках?

– Есть такой грех. Вот поэтому‑то я и нахожусь здесь. Я знаю японский. – Едва заметная улыбка тронула губы полковника. – Думаю, что в концлагере это будет весьма кстати.

– Японский? Это может помочь. – Фарнхолм расстегнул два кармашка на поясе и выложил на стол перед собой их содержимое. – Посмотрите. Можете сказать, что это такое, полковник?

Полковник пристально взглянул на него, бросил взгляд на лежащие на столе фотостаты и фотопленки, кивнул, вышел из комнаты и возвратился с очками, увеличительным стеклом и фонарем.