|
Возле вагонеток стоял человек в кожаных гетрах и в фуражке с шелковым галуном. - Это судовладелец? - спросил Мегрэ у проходившего таможенника. - Да. Директор компании "Французская треска". Комиссар представился. Тот недоверчиво оглядел Мегрэ, не переставая следить за разгрузкой. - Что вы думаете об убийстве вашего капитана? - Что я об этом думаю? А то, что у нас восемьсот тонн подгнившей трески. И если так будет продолжаться, судно не пойдет в следующий рейс. А уж если кто и наладит дело и покроет дефицит, то, во всяком случае, не полиция. - Вы полностью доверяли Фаллю, не так ли? - Да. И что с того? - Вы полагаете, что радист... - Радист или кто другой, все равно год пропащий. Я уже не говорю о том, с какими они вернулись сетями. Сети, стоившие два миллиона, - вы понимаете? - изодраны так, словно ими для забавы вытаскивали скалы. А экипаж еще вдобавок верит в дурной глаз. Эй, вы там! Что вы делаете, черт вас побери! Кому я говорил, что прежде всего нужно нагрузить эту вагонетку! И он припустился вдоль судна, яростно браня всех, кто попадался. Мегрэ еще несколько минут наблюдал за разгрузкой. Потом удалился в сторону мола, где группами стояли рыбаки в куртках. Вдруг он услышал, как кто-то за его спиной произнес: - Тс-с, тс-с, господин комиссар. Это был Леон, хозяин "Кабачка ньюфаундлендцев", который изо всех сил, насколько позволяли его короткие ножки, пытался догнать Мегрэ. - Пойдемте выпьем чего-нибудь у меня. У Леона был таинственный, многообещающий вид. По дороге он объяснил: - Теперь стало спокойнее! Те, кто не вернулись к себе в Бретань или в соседние деревни, просадили почти все деньги. Сегодня утром ко мне заходили только несколько рыбаков, которые ловят макрель. Они пересекли набережную и вошли в кафе, где служанка вытирала столы. - Минутку! Что вы будете пить? Аперитивчик? Сейчас как раз время. Заметьте, я вам вчера говорил, я вовсе не заставляю их заказывать выпивку. Напротив! Много выпив, они крушат и ломают все кругом, так что от них больше убытка, чем прибыли. Пойди-ка посмотри в кухню, Жюли, нет ли меня там. - И, лукаво подмигивая комиссару, продолжал: - Ваше здоровье! Я заметил вас издалека. И раз уж должен был вам кое-что сказать... - Леон встал и удостоверился, что служанка не подслушивает их за дверью. Потом с загадочным видом вынул из кармана кусок картона размером с фотографию. - Ну, вот! Что вы на это скажете? На карточке была наклеена фотография женщины. Однако все лицо ее было исчеркано красными чернилами. Кто-то, видимо, яростно стремился уничтожить его. Перо поцарапало бумагу. Линии шли во всех направлениях и настолько густо, что незачеркнутым не осталось и квадратного миллиметра. Остальная часть фотографии уцелела: довольно пышный бюст, светлое шелковое платье, очень облегающее и очень декольтированное. - Где вы это нашли? - Вам я могу сказать. Рундучок Ле Кленша плохо закрывается, и он имел обыкновение засовывать письма своей невесты под скатерть на столе... - И вы их читали? - Да это не интересно. Читал просто случайно. Когда производился обыск, посмотреть под скатерть не догадались. |
