— Ну ладно, — вздохнул Шейн. — Что ж, давайте вернемся к Ванде и к ее подозрениям на ваш счет. Кто еще мог знать, что она ждала от вас ребенка, а стало быть, в случае ее смерти вы — подозреваемый номер один?

— Клянусь, я никому не говорил… Подождите, вы намекаете на то, что это письмо написала не Ванда? — с надеждой спросил Флэннаган. — Да-да, скорее всего так и есть. Я просто не могу поверить, что она так обо мне думала! Но кто это мог узнать?..

— Но ведь Ванда же знала, — напомнил ему Шейн. — Она могла сказать еще кому-нибудь. А детектив, который вас сфотографировал и начал шантажировать? Откуда вам известно, что он и в самом деле вернул ей фотографию? Он выжал из нее тысячу. — Шейн брезгливо поморщился. — С таким же успехом он мог после этого пойти к ее мужу, чтобы получить деньги и от него.

— О, нет! Я уверен, что вы ошибаетесь. Ведь Ванда сказала, что он вернул ей негатив и оригинал фотостата. Она сразу же их уничтожила.

— Да он мог сделать хоть тысячу копий, — махнул рукой Шейн. — И с фотографии можно сделать еще один негатив. Да, скорее всего полиция будет тщательно проверять ее мужа.

— Что? Вы хотите сказать… что обо всем станет известно?! — простонал Флэннаган. — Шейн, для меня это конец. Этого ни в коем случае нельзя допустить! А не могли бы вы придержать эту информацию и сами заняться этим делом? Если я ваш клиент, то это конфиденциальная информация, так ведь? Кажется, в законе есть статья, дающая частным детективам право не давать сведений о своих клиентах полиции на тех же основаниях, что и адвокатам. — Было заметно, что Флэннаган разволновался не на шутку.

— Вы правы, есть такая статья, — согласился Шейн. — Но как только я получу завтра утром оригинал этого письма и чек, Ванда Уэзерби официально станет моим клиентом.

— А мы оба не можем быть вашими клиентами? — умоляюще спросил Флэннаган. — Я найму вас на тех же условиях, Я тоже хочу, чтобы убийца был пойман.

— Судя по письму, — грубовато сказал Шейн, — мне платят тысячу долларов, чтобы я доказал, что вы ее убили.

— Слушай, Майк, — вмешался Рурк, — ты никогда в жизни не докажешь, что ее убил Ральф, потому что в момент убийства он был со мной. Мне кажется, гораздо порядочней будет отказаться от ее денег. Черт возьми, Майк, дай парню передохнуть! В любом случае с этой информацией ты сможешь сделать для раскрытия убийства гораздо больше, чем полиция. — Глаза Рурка сверкали. — Зачем втягивать Ральфа в эту грязь? Ты ведь сам знаешь, что он невиновен.

— Я не собираюсь никого втягивать в грязь, — сердито сказал Шейн. — По-моему, уж ты-то меня знаешь достаточно хорошо. Но пойми, у меня же фактически руки связаны. Я не вижу ни малейшей возможности избежать вмешательства полиции.

— Ты хочешь сказать, что они знают о том, что ты поехал к Ральфу?

— Нет, я им ничего не говорил. Но там был Уилл Джентри, и он не поверил, когда я сказал, что ничего не знаю о Ванде Уэзерби, кроме того, что она сама сказала мне по телефону.

— А теперь-то зачем им говорить? — удивился Рурк. — Джентри просто взбесится, если узнает, что ты не привел его к Ральфу. Пусть Ральф заплатит тебе аванс, официально станет твоим клиентом, и ты со спокойной совестью сможешь помалкивать про это письмо.

— Мистер Шейн, я вас очень прошу! — горячо сказал Флэннаган.