– У нас теперь общая аура, любовь моя. Твой круг меня уже не остановит. – Ухмылка расползлась шире. – Сюрприз! – промурлыкал он, вставая и тщательно отряхивая бархатный плащ.

   О Господи!… Если его не удержал первый круг, то и второй не удержит. Было у меня такое подозрение…

   – Кери?… – прошептала я. – Вставай. Двигать пора. Взгляд Алгалиарепта метнулся мне за спину, на освященную землю, нас окружавшую. У меня напряглись мышцы.

   Демон прыгнул. Взвизгнув, я схватила Кери и бросилась назад. Выплеск энергии безвременья из разрушенного круга я едва отметила. Мы рухнули на землю, я внизу, Кери наменя, и из меня вышибло дух. Только я о дыхании не заботилась, я уперлась каблуками, скребя ими по снегу, и отодвинула себя и ее еще подальше. Я тащила ее, чувствуя пальцами жесткую золотую отделку платья, пока мы обе уж точно не оказались на освященной земле.

   – Чтоб вам обеим в ад провалиться! – в бешенстве заорал Алгалиарепт с края плиты.

   Меня трясло, но хоть дыхание наладилось. Я поднялась, глядя на разъяренного демона.

   – Кери! – крикнул он, попытался шагнуть сквозь невидимый барьер и тут же отдернул ногу. Запахло жженым янтарем. – Толкни ее сюда! Или я так зачерню твою душу, что твой бог тебя не примет, сколько ни молись!

   Кери застонала, уцепилась за мою ногу и скорчилась, пряча лицо, в попытке противостоять тысячелетней привычке повиноваться. У меня от злости скулы свело. На ее месте могла быть я. И все еще могу на ее месте оказаться.

   – Я не дам ему тебя обижать, – сказала я, положив руку ей на плечо. – Если только смогу, не дам.

   Вцепившиеся в меня руки задрожали. Будто побитый ребенок, подумала я.

   – Ты мой фамилиар! – проорал демон, брызгая слюной. – Иди сюда, Рэйчел!

   Я покачала головой с видом холоднее снега.

   – Нет, – попросту сказала я. – Я в безвременье не пойду. Ты меня не заставишь.

   Алгалиарепт аж подавился от неожиданности.

   – Пойдешь, конечно! – проревел он, и Керн еще сильней вцепилась мне в ногу. – Я твой хозяин! Ты мой фамилиар, блин! Я тебе свою ауру дал, у тебя больше нет своей воли!

   – Есть, – сказала я с внутренней дрожью.

   Получилось… Бог ты мой, получилось! В глазах у меня потеплело, я поняла, что почти плачу от облегчения. Он не может мной овладеть. Фамилиаром его я, может, и буду, но душу мою он не получит. Я могу сказать «нет», если что.

   – Ты мой фамилиар! – проорал он, и мы с Кери дружно вскрикнули: он опять попытался шагнуть на освященную землю, и опять шарахнулся прочь.

   – Я твой фамилиар! – в испуге крикнула я. – И я говорю: «Нет!». Я обещала стать твоим фамилиаром и стала, но в безвременье не пойду, и ты меня не заставишь!

   Алгалиарепт сощурил свои козьи глаза, шагнул назад, и я насторожилась: так быстро остыла его злость.

   – Ты согласилась стать моим фамилиаром, – тихо сказал он. Его сияющие башмаки с пряжками дымились, задевая границу освященной земли. – Иди сюда, или нашему соглашению конец, а твоя душа уходит мне в возмещение.

   Ага, не мытьем так катаньем. Я знала, что до этого дойдет. Кери задрожала.

   – Да я вся в твоей вонючей ауре, – возмутилась я. – Я твой фамилиар. Если ты считаешь, что я нарушила уговор, тебе нужно до рассвета найти кого-то третьего, кто нас рассудит.