Узнаю тебя, вакханка

         Незабвенной старины:

         Ты, коварная цыганка,

         Дочь свободы и весны!

         Под узлами бедной шали

         Ты не скроешь от меня

         Ненавистницу печали,

         Друга радостного дня.

         Ты знакома вдохновенью

         Поэтической мечты,

         Ты дарила наслажденью

         Африканские цветы.

         Ах, я помню, но ужасно

         Вспоминать лукавый сон!

         Фараонка, не напрасно

         Тяготит мне душу он!

         Пронеслась с годами сила,

         Я увял – и наяву

         Мне рука твоя вручила

         Приворотную траву!

Сколько игры, переливов поэтического блеска и в этом, впрочем, не совсем выдержанном стихотворении – «Ахалук»!

         Ахалук мой, ахалук,

         Ахалук демикотонный,

         Ты – работа нежных рук

         Азиятки благосклонной!

         Ты родился под иглой

         Отагинки чернобровой,

         После робости суровой

         И любви во тьме ночной!

         Ты не пышной пестротою,

         Цветом гордых узденей,

         Но смиренной простотою,

         Цветом северных ночей

         Мил для сердца и очей…

         Черен ты, как локон длинный

         У цыганки кочевой,

         Мрачен ты, как дух пустынный,

         Сторож урны гробовой.

         И серебряной тесьмою,

         Как волнистою струею

         Дагестанского ручья,

         Обвились твои края.

         Никогда игра алмаза

         У Могола на чалме,

         Никогда луна во тьме,

         Ни чело твое, о База,

         Это бледное чело,

         Это чистое стекло,

         Споря в живости с овалом,

         Под ревнивым покрывалом,

         Не сияли так светло!

         Ах, серебряная змейка,

         Ненаглядная струя —

         Это ты, моя злодейка,

         Ахалук суровый – я!

Только этими двумя стихотворениями «Кальян» напомянул о прежнем Полежаеве: остальное все или пресная вода, или вино пополам с пресною водою.