– Бог ты мой! – пробормотал Денисон. – Это же был Киддер! – он недоуменно потряс головой. – Человек, допрашивавший меня после того, как я потерял сознание в сауне. Я уже говорил, что голос показался мне знакомым, я не подумал о Киддере, потому что на сей раз он говорил с другим акцентом.

– Вы уверены? – резко спросила Диана.

– Уверен. Я не связывал этого человека с Киддером еще и потому, что думал, будто Киддер остался в Осло. В то время он еще не приехал в Хельсинки. Это важно?

– Может быть, – сказал Маккриди. – По крайней мере, одна шайка знает о том, что вы не Мейрик – та, которая похитила вас из Хемпстэда. Но человек, допрашивавший вас, принимал вас за Мейрика. Если это был Киддер, то ЦРУ не имеет отношения к тому, что с вами сотворили. В этой головоломке любой кусочек может пригодиться.

– Доктор Хардинг и Лин все еще ждут нас, – напомнила Диана.

– Я приведу их.

Денисон двинулся к гребню холма, но затем повернул в сторону, к скале, на которой он проводил измерения. В его мозгу что‑то тревожно щелкнуло. Он не мог понять, каким образом Маккриди за несколько секунд переместился с одного конца утеса на другой. Первый раз Денисон заметил движение именно за этой скалой, но Маккриди появился с другой стороны.

Денисон начал обходить скалу, внимательно глядя под ноги. Маккриди пришел в лагерь в мокрых сапогах, оставив за собой цепочку влажных следов. Здесь тоже были неясные отпечатки чьих‑то следов, но человек, оставивший их, шел в сухой обуви. Денисон завернул за край скалы, скрывшись из поля зрения Дианы и Маккриди.

Что‑то с силой ударило его по затылку. Он ощутил вспышку боли и упал на колени. Все поплыло у него перед глазами, в ушах загудело. Второго удара по голове Денисон уже не почувствовал, провалившись в непроглядную темноту.

Глава 28

Автобус дребезжал и подскакивал на узкой проселочной дороге. Утро выдалось холодным, и Кэри зябко съежился на сиденье, запахнув куртку. Армстронг, сидевший рядом с ним, глядел в окошко на высокую наблюдательную башню, быстро увеличивавшуюся в размерах.

В автобусе ехали финны, тихие и неразговорчивые в этот ранний час перед началом работы. Впереди, рядом с водителем, сидел Хуовинен. Он оглянулся. Лицо его было спокойным, но Кэри показалось, что в его глазах мелькнула тревога. Прошлой ночью Хуовинен снова крепко напился, и Кэри надеялся, что похмелье не повлияет на его сообразительность.

Скрипнув тормозами, автобус остановился. Кэри вытянул шею, выглядывая в окошко. Солдат в финской форме обменялся несколькими фразами с водителем, улыбнулся и махнул рукой. Автобус двинулся дальше.

Кэри вытащил трубку и начал торопливо набивать ее. Толкнув Армстронга, он обратился к нему по‑шведски:

– Почему бы тебе не выкурить сигаретку? Ты случаем не бросил курить?

Армстронг удивленно взглянул на него и пожал плечами. Если Кэри хочет, чтобы он закурил, – что ж, так тому и быть. Пошарив в кармане, он вытащил наполовину выкуренную пачку финских сигарет. Автобус снова остановился.

Водитель высунулся из кабины навстречу приближавшемуся русскому пограничнику.

– Kolmekymmentakuust.

Солдат кивнул, поднялся в автобус через переднюю дверь и окинул группу рабочих пристальным взглядом. Видимо, он пересчитывал их по головам.

Кэри чиркнул спичкой и раскурил трубку, сложив ладони чашкой и прикрывая нижнюю часть лица: он выставлял дымовую завесу. Армстронг, быстро сообразивший, в чем дело, щелкнул зажигалкой и прикрыл огонек ладонью, словно взгляд русского пограничника мог погасить его.

Русский вышел из автобуса и махнул рукой. Скрипя и подпрыгивая на ухабах, автобус проехал мимо пограничного поста. Ощутив на себе взгляд офицера, коренастого человека с широким славянским лицом, Армстронг отвернулся от окна.