Мальчик, приподнявшись, уселся в кровати поудобней и оказался лицом к лицу с Королевой. Совершая эти несложные манипуляции, он случайно заметил благодарный взгляд очаровательной девчушки, блеснувший из полутьмы в изголовье его кровати. И сразу понял, что это и есть его давешняя маленькая собеседница: по тому, как затаённо она молчала и как испуганно и утомлённо выглядела, и с каким внутренним напряжением прислушивалась к спору, нервно покусывая большой палец…

Повелительница фей тем временем сообразила, с кем ей приходится иметь дело, и, понимая, что королевское слово следует держать твёрдо, решила изменить тактику. Она нацепила на лицо притворно-сладчайшую маску, используя нежнейшие взгляды и улыбки и стремясь усыпить бдительность Колина. И когда лукавая светская дама проделала всё это, девичье личико за грядушкой кровати стало ещё более озабоченным, и пушистая головка горестно закачалась, и изящный пальчик от огорчения выскользнул из детского рта.

— Добрый, славный Колин, — ласково промурлыкала Королева, — ладно, я согласна, ты получишь эту девочку. Но сначала тебе придётся кое-что сделать для меня.

Изо всех сил пытаясь предостеречь Колина, таившаяся в уголке бедная пленница отрицательно замотала головой — так живо, энергично и отчаянно, как только могла. Но поздно! Мальчик уже поддался на каверзу Королевы.

— Конечно, я готов. А что надо сделать? — наивно спросил он, связав себя, таким образом, новым обязательством и оказавшись во власти искусительницы.

— Ты должен принести мне Карачун. Целую бутыль, — хитро и удовлетворённо ухмыляясь, сказала фея.

— И что же это такое? — поинтересовался Колин.

— Это напиток, нечто вроде особого вина, которое делает людей счастливыми.

— А разве вы всё ещё несчастны, Ваше Величество?

— Увы, да, Колин, — отвечала Королева со вздохом.

— Но ведь теперь у вас есть всё, о чём вы мечтали! Разве не так?

— Кроме Карачуна, — холодно возразила фея.

— Вы же можете делать всё, что хотите, плыть и ходить, куда пожелаете…

— В том-то и дело. Всё легко и доступно, а мне хочется чего-нибудь необычайного — такого, что я пока ещё не полюбила, что никогда не доставляло мне неведомого удовольствия — потому что я просто ничего не знаю о нём, то есть ни малейшего понятия не имею! Ясно?.. Я желаю бутыль с Карачуном!

И тут Королева захныкала притворно, как балованное дитя, а вовсе не так, как могла бы плакать искренне опечаленная женщина.

— Как же мне раздобыть этот Карачун?

— Откуда я‑то знаю! Ты сам взялся — вот сам и думай…

— Но это же нечестно! — возмущённо воскликнул Колин.

В ответ фея зашлась в приступе презрительного, злого смеха, и заливистое эхо его долго перекатывалось по дому, как звон колокольчиков на шеях у сотни резвящихся овец. Потом величаво отвернулась и молча направилась прочь, к берегу потока, а там легко вспорхнула на борт поджидавшей ладьи, которая доставила её на королевский фрегат. Тут же, словно беспокойный рой пчёл, начали слетаться к ней галантные придворные, собираться деятельные моряки. Два маленьких существа выползли из мехов волынки, одно — из её раструба, другое крохотное создание появилось из-под клапана; трое выбрались из-за плетёных ножен меча, что висел на стене; шестеро — все перепачканные белым — вынырнули из кадки с мукой… В том же духе суета продолжилась и потом. Повинуясь неведомому знаку своей повелительницы, слетаясь на её неслышимый зов, феи появлялись отовсюду, изо всех углов и щелей в доме.