Выражение пренебрежения на лице ле Гран Дюка усилилось.

– Очевидно, вы дали повод для этого.

– Да, я был там...

– Хватит! – Ле Гран Дюк сделал рукой повелительный жест. – Чересчур любопытный человек не вызывает у меня симпатий. Уходите отсюда сейчас же!

– Уходить? Но они расправятся со мной...

– Мое сокровище...

Боуман не отнес это обращение к себе и был прав. Ле Гран Дюк успокаивающе похлопал Лилу по колену:

– Извини меня, но мне надо сообщить об этом администрации отеля. Уверяю тебя, что нет оснований для беспокойства.

Боуман выбежал из комнаты, быстро огляделся, нет ли кого‑нибудь на террасе.

Ле Гран Дюк крикнул ему вслед:

– Может быть, вы закроете за собой дверь?!

– Но Чарльз! – Это был голос Лилы.

– Шах и мат, – донесся жесткий ответ ле Гран Дюка. – В два хода.

Послышался топот ног людей, бегущих через патио к ступенькам террасы. Боуман быстро направился к ближайшему убежищу.

Сессиль тоже не спала. Она рассматривала журнал, сидя на кровати в очаровательном пеньюаре, и в более благоприятных условиях могла бы вызвать восхищение. Она открыла рот, то ли от удивления, то ли намереваясь позвать на помощь, затем закрыла его и начала с поразительным спокойствием слушать историю, которую Боуман рассказал ей, стоя спиной к запертой двери.

– Вы все это придумали, – сказала она наконец.

Боуман снова засучил левый рукав, что теперь было довольно болезненно, так как ткань, пропитанная кровью, присохла к ране.

– Включая это? – спросил он. Сессиль изменилась в лице:

– Это ужасно. Но почему они...

– Тсс! – Боуман услышал голоса, которые по мере приближения становились все громче. Затем расслышал ссору, не сомневаясь, что она касалась его. Он повернул ручку двери, приоткрыл ее и осторожно посмотрел в узкую щель.

Ле Гран Дюк, стоя в дверях с поднятыми руками, подобно регулировщику движения в часы пик, не дан вал Ференцу, Коскису и Говалу войти в комнату. Лила молча наблюдала эту сцену, стоя рядом с ле Гран Дюком. То, что Боуман не сразу узнал бандитов, явилось следствием использования ими грязных платков и еще каких‑то тряпок в качестве примитивных, но достаточно эффективных масок. Вот почему Боуман получил короткую передышку.

– Это частная собственность, только для гостей, – говорил ле Гран Дюк строго.

– Отойди! – требовал Ференц.

– Отойти? Мне?! Я Дюк де Кройтор...

– Сейчас ты будешь мертвым. Дюк де...

– Как ты смеешь! – Ле Гран Дюк, сделав шаг вперед, ловко и профессионально провел хук справа, что было удивительно для человека его комплекции. Ференц, ошеломленный и совершенно не ожидавший удара, отлетел назад и упал бы, если бы не помощь его партнеров. Это вызвало кратковременное замешательство, затем все трое повернулись и побежали прочь, поддерживая Ференца, все еще не пришедшего в себя.

– Чарльз, – произнесла Лила, молитвенно сложив руки в классической манере всех женщин, выражающих восхищение. – Какой ты смелый!

– Пустяки! Аристократия против негодяев. Класс говорит сам за себя. – Он указал в направлении двери: – Пойдем, нужно закончить игру.

– Но... но... Как ты можешь быть так спокоен? Я имею в виду, ты не собираешься звонить администрации или в полицию?

– Зачем? Они же были в масках и теперь находятся далеко отсюда.

Они зашли в комнату и закрыли дверь. А Боуман закрыл свою.

– Ты слышала? Сессиль кивнула.

– Добрый старый герцог.

На какое‑то время все успокоилось.