– Жжёт! – Лив трясло; по рукам и ногам разливалась жуткая слабость.

– Потерпи. Ты стойкая девочка, ты сможешь.

Испытывая жуткое желание расчесать себе кожу в кровь, Лив завертела головой. Посмотрела на чешуйчатый драконий бок и двух Мастеров, дремлющих рядом. На тёмный туннель, освещённый тремя волшебными огоньками.

На огромную тушу скользкой чешуйчатой твари чуть поодаль.

– На нас напали, – предугадав вопрос, сказал Иллюзионист. – Виверн. Подземный дракон. Он мёртв.

– Кес… ранен?

– Скоро оклемается.

– А где дядя Арон?

– Ушёл вместе со Странницей. Обещал скоро вернуться.

Лив отчаянно вцепилась в руки волшебника, чтобы не дать собственным пальцам всё-таки протянуться к шее.

– Я думала, если Кеса ранят, у меня тоже будет кровь.

– Не будет. Но ты будешь чувствовать его боль так, словно тоже ранена.

– И если он умрёт, то…

– Да. – Иллюзионист не пытался отнять рук, хотя пальцы девочки вцепились в его ладони до боли. – Тут ничего не поделаешь.

– Мне казалось, Кесу никто никогда не сможет навредить.

– Немногие могут это сделать. Но кто-то всё-таки может.

Лив смотрела на мёртвого виверна с брезгливым любопытством.

…всё равно это лучше, чем если бы она осталась в Школе. Там ей тоже было бы больно – и она даже не знала бы отчего.

– Когда он приходит… – Лив хотелось хоть с кем-то поделиться своими мыслями по этому поводу, – я оказываюсь в темноте. И там звучит музыка.

– Твоё сознание должно где-то пребывать, пока он занимает тело, – печально сказал волшебник. – Темнота, говоришь? А голоса ты слышишь?

– Плохо. Иногда.

– Чтобы после ты не смогла никому ничего рассказать. – Иллюзионист покачал головой: – Ничего не поделаешь, Лив. Когда-то ты дала ему разрешение. Теперь придётся терпеть.

– Я и терплю. Я вообще не жалуюсь. Просто… Один мой друг… Его брат когда-то умер, и он пустил его в своё тело. И теперь их телом управляет то один, то другой. – Лив надеялась, что объясняет более-менее понятно. Хотя бы менее. – Я подумала…

– Двоедушие? – Заклинатель, который до сего момента казался спокойно дремлющим, моментально открыл глаза. – Ты говоришь о Двоедушии?

– Вряд ли девочка знает, что это, – мягко напомнила Мечница, в свою очередь закончив притворяться спящей.

– Это богомерзкий обряд, запрещённый Ликбером Великим. Вот что это. – Заклинатель впивался в лицо Лив пристальным взглядом тёмных глаз. – Кто этот друг? Кто сделал это с ним?

– Его учитель, – нехотя буркнула девочка, мигом пожалев, что завела этот разговор. – Он их с братом воспитывал.

– Имя!

– Я не знаю.

Даже если бы Лив знала, конечно, она всё равно не сказала бы. Не после услышанного.

Однако сейчас взять с неё действительно было нечего.

– Он колдун?

– Ага. – Поскольку Джеми с Алексасом любили своего учителя, лучше не помогать Заклинателю его найти. А обмолвишься о том, что учитель братьев – альв, и круг поисков значительно сузится: вряд ли по Аллиграну разгуливает так много альвов.

– А как зовут твоего друга?

Не обманываясь ласковым голосом волшебника, Лив промолчала.

– Ну же. Скажи. Мы не сделаем ему ничего плохого… просто поговорим.