– Прекрасно. Можешь идти. Обычно предателей я не жалую, – продолжил Лиар, дождавшись, пока Андукар растворится в воздухе, – но месть – благородное дело. Да и преданным тебе он никогда не был.

– Так ты решил спасать это мясо. Мясо, обречённое сгнить за какую-то сотню лет. – Тени на лице Зельды залегли глубже, разом состарив её лицо на десяток лет. – Свергшее нас. Отказавшееся от нас.

– Не без причин. А причины возникли не без твоей помощи.

Зельда засмеялась – тихим смехом, горчившим, как дым погребальных костров в её прошлом. Круги, описываемые амадэями, становились всё стремительнее; Таша понимала – стоит ей сделать шаг в сторону, и ничем хорошим это не кончится. Позади оставался один её враг, впереди другой… но лишь один из них заинтересован в том, чтобы она осталась жива.

– Ты думаешь, ты лучше меня, брат. Думаешь, что остался верен долгу, о котором я забыла. Но для тебя люди – то же мясо. Расходный материал. Пешки в игре. Ничто, – голос Зельды сделался шёлковым, мягким, как пламя, недавно гладившее Ташины руки. – Ты – Палач. Такое же чудовище из сказок, которыми сейчас пугают детей. Даже колдуном, что прибыл сюда с тобой, ты пожертвовал без раздумий… человеком, который отдал жизнь, спасая мальчишку, под чьей маской ты трусливо прятался. Ты пожертвуешь кем угодно, если это поможет тебе достичь цели. И после этого ты считаешь себя вправе вынести мне приговор?

– Да, я чудовище. Я никогда не осмелился бы назвать себя хорошим. Равно как и милосердным и, упаси Богиня, добрым. – Лиар остановился; голубой свет пробирался в его глаза, расцветал там усталой серостью. Ни светом, ни тьмой – тем, что жило на грани, той тонкой грани, на которой сильнейший из амадэев балансировал вот уже который век. – Но есть люди, которые мне полезны, и те, кто бесполезен. Есть люди, которые мне мешают, и те, кто не мешает. И я никогда не забывал, что беречь пусть не всех и каждого, но их мир, их королевство в целом – вот моя цель. Что многие из каждой категории заслуживают лучшей участи, чем Бездна на земле.

Зельда замерла шаг спустя. Прямо напротив брата. В руках её из ниоткуда материализовался меч: двуручник с пламевидным волнистым лезвием. Сталь была кроваво-алой, окутанной завораживающим багряным маревом, похожим на отблески костра. Ардор… Такие клинки Таша прежде видела только в книжках; обычно они не были красными, да и светиться не думали, но клинки всех амадэев наверняка были волшебными. Каждый изгиб лезвия наносил свой разрез, оставляя мертвеющие и загнивающие лепестки плоти. Даже пустячная рана приносила пострадавшему немало мучений.

А ведь лезвия ардоров принято смазывать ядом…

– Значит, таково твоё решение. – Лицо Зельды сделалось бесстрастным, красивым в своей застывшей строгости. С таким же, должно быть, когда-то она исполняла приговоры в судилище. – И как ты намерен выполнить свой долг? Убить меня ты можешь лишь собственной рукой. В этом слабеньком теле ты мне не противник.

– Я – нет. – Лиар наконец позволил себе поднять глаза к небу. – Но у тебя остался не один брат.

Снег у его ног продавила сияющая синева: тонкая светящаяся линия, очертившая широкий круг вокруг Таши и Воина, занявшего чужое тело.

Прежде чем Зельда успела обернуться, прежде чем Таша успела моргнуть, Лиар перехватил девушку за талию и закрыл ладонью её глаза… чтобы их не ослепила вспышка драконьего пламени, разбившегося о защитный купол Мастеров, накрывший Ташу и юношу рядом с ней.