– Что здесь вообще происходит? – искренне удивился он, глядя на двоих Мякишей по очереди. – Что-то Дрожкин запаздывает, паразит. Опять пробки, наверное.

– Брось оружие! – приказал двойник.

– Сам бросай, все выходы из подъезда под контролем, – буркнул капитан. – Я же не один приехал. Никуда ты не денешься.

Копия Антона нервно хохотнула. Потом двойник подкинул левой ладонью рукоятку пистолета, обхватывая вторую руку пальцами, и начал стрелять. Не очень метко, но грохот в спальне стоял – хоть выбегай. Первая пуля вспорола подушку возле Полины, подняв в воздух облако пуха и заставив девушку взвизгнуть. Вторая прошла у Мякиша над головой, неприятно свистнув, и впилась в стену.

Капитан не растерялся и выстрелил в ответ, но… Двойника там уже не было: пуля проделала рваный след в занавеске и разбила окно. Слышно стало, как зазвенели стёкла, осыпаясь наружу.

– Твою ж мать! – с чувством выкрикнул Антон, стараясь прикрыть собой Полину. Девушку трясло, она вцепилась ему сзади в плечи, прильнула к спине.

Камаев повёл стволом, ища цель, но двойника в спальне больше не было.

– Господин Мякиш… Может, ты мне объяснишь чего, – нервно уточнил капитан. – Или расскажешь вдруг.

Послышался топот ботинок, дверь в комнату едва не снесли с петель. Антон не успел ответить ни слова, как уже лежал лицом в пол. В затылок упирался ствол, а всё, что он мог видеть из своей неудобной позиции, были высокие шнурованные берцы у самой щеки.

– Да отпусти ты его, Сергеев, – проворчал где-то вверху капитан. – Не он это стрелял.

Рядом повизгивала Полина. На пол её ронять не стали, уже хорошо.

– Второй, пятый, Камаев на связи. Смотрите в оба: объект «Наполеон», но не в костюме, а в чёрной куртке. Как поняли?

Рация что-то неразборчиво пробурчала, но капитан разобрал. Видимо, годы тренировок.

– Стрелять на поражение, если нападёт. Отбой. А вы собирайтесь, придётся всё-таки посидеть у нас в управлении. Да убери ты ствол, Сергеев, он же встать не сможет!

Неприятное давление в затылок Мякиша исчезло. Он медленно поднялся, потирая голову, улыбнулся Полине – та едва не плакала, но держалась пока. Каким чудом, даже и не понять.

– Всё будет хорошо, солнце, – сказал ей Антон. – Теперь всё будет хорошо.

Оставалась одна проблема, решение которой пока не просматривалось: вечером он должен быть у Бенареса Никодимовича, это обязательно. Мякиш понимал, что никак иначе поступить не может, но у полиции явно было иное мнение – запрут сейчас в камере под предлогом защиты свидетелей, да и всё. Даже если это будет весьма комфортабельная камера, а их с Полиной поместят вместе, всё равно не то. Всё равно ловушка.

– Капитан, а я могу не ехать с вами? – решил всё же уточнить он. В глазах рябило от фигур в чёрной полицейской форме, в спальню их набилось человек пять, а ребята они все крупные, да ещё и с оружием.

– Нет, не можешь. Двухполосный генерал велел держать тебя под рукой. Да, и где всё же, к чёрту, Дрожкин?! Сергеев! Набери этого оладуха, мне он нужен срочно.

Упомянутый полицейский уже звонил, держа возле уха смартфон и бессмысленно вращая глазами, как делают многие люди при ожидании соединения.

– Алё! Артёмыч? Шеф спрашивает, где тебя носит. Уже в подъезде? Ну бегом тогда.

Пока Полина одевалась: в халате и одном оставшемся на ноге тапочке ехать в управление явно не стоило, Антон зашёл на кухню под бдительным присмотром всё того же Сергеева. С удовольствием выпил остывший кофе из чашки, заваренной двойником для себя, выглянул в окно. Туман лежал над Руздалем серовато-синим одеялом, чёртова осень.