– Для этого нужно выйти на улицу, – через силу улыбнулась Кэт. – И хотя бы раз скатиться с горки.

– Ты что!.. – Каспер поежился. – Мне нельзя. Если я покину замок, со мной тут же приключится что-нибудь нехорошее!

Да что это с ним происходит? Кэт решила, что просто до зарезу необходимо вытащить Каспера на улицу и хоть как-то отвлечь его от мрачных мыслей.

– Но ведь с тобой будут санки, – сказала она. – Это тоже как бы маленький Уипстофф. Они – часть твоей детской комнаты! Неужели в детской ты не чувствуешь себя в безопасности?

– Не знаю, – лицо Каспера стало испуганным. – А вдруг меня унесет в космос? Там, наверное, зверски холодно. Даже для меня.

– А ты держись за санки покрепче. Вот и все.

Каспер не был нытиком. Даже когда на него нападала хандра (это время от времени должно обязательно случаться со всеми привидениями. Круглосуточно отпускающее шуточки привидение – это явная патология), он старался делать так, чтобы его настроение не передавалось другим. Очень серьезно старался. Именно поэтому Кэт в конце концов удалось уговорить его выйти на улицу.

Они отправились в городской парк. Вообще-то во Френдшипе (и особенно в его окрестностях) были горки и покруче, но Кэт надеялась увидеть в парке кого-нибудь из одноклассников.

«Думаю, Каспер не откажется, если я познакомлю его с ребятами, – рассуждала она. – Главное только, чтобы те не начали вопить.»

Дабы избежать излишних расспросов со стороны случайных прохожих, девочка велела Касперу сложиться в несколько раз, прикинуться носовым платком и залезть в карман ее куртки. Малыш был не против такого маскарада.

На улице валил снег – крупный, с кулак Мухамеда-Али. Снежные зимы во Френдшипе выдаются нечасто, но уж если в середине декабря начинался снегопад – то это надолго. Кэт была уверена, что до конца рождественских каникул погода не испортится.

Парк (а вернее, та его часть, что примыкала к санной горке) оказался почти пуст. Почти – потому что единственной фигурой, которая попала в поле зрения Кэт, был снеговик в драном котелке, небрежно опирающийся плечом о старую липу. Вместо носа его лицо украшал сухой сморщенный початок кукурузы.

– Кажется, мы опоздали, – негромко произнесла девочка. – Все разошлись по домам. .

Из ее кармана тут же показалась голова Каспера. Он осторожно выбрался наружу, не отпуская руку Кэт. На него опустилось несколько крупных хлопьев снега. И не растаяли.

– Бр-р-р! Какое высокое небо!.. – произнес малыш, с опаской глядя вверх.

– Эй, братишка! Привет! – раздался чей-то простуженный голос.

Кэт и Каспер обернулись. Никого не было. Лишь снеговик под старой липой продолжал таращить на них свои пуговичные глаза. Вдруг широкое лицо снежного человека странно задергалось, и в нижней его части обозначился большой неправильной формы рот.

– Здорово, говорю, – донеслось оттуда. – Непонятно? Бон суар. Буэнас ночес. Что, все равно не въезжаете? Шолом. Нет? Ну, блин... Откуда вы приехали в таком случае? Я по-чукотски, например, ни бум-бум.

У Кэт мгновенно побледнели щеки. В горле стоял протяжный крик – «а-а-а-а-а- а-а-а...» И он готов был вот-вот вырваться наружу. Привидений девочка, слава Богу, уже не боялась. Но она не была готова к встрече с разговаривающим снеговиком. Может, завтра утром ей придется болтать с пылесосом?

– Челюсти только попридержите, ладно? – нисколько не смущаясь, продолжал верещать снеговик. – А то поотваливаются. У моего дружка на Пойнтер-авеню, там пустырь такой есть – знаете? – так вот у него, например, отвалилась.