— Ничего ты не понимаешь! — Она повернулась к нему, с тихим отчаянием ударила кулачками в его грудь. — Я не хочу сопротивляться!

— Так не сопротивляйся, — с удивлением и облегчением проговорил он.

— Я боюсь!

— Чего?!

— Что ты меня потом бросишь!

Глеб засмеялся и перестал, нежно обнял женщину, заглянул в глаза, в которых надежда боролась с отчаянием.

— Не брошу! Пока сама не сбежишь. Я всерьез и надолго!

— Правда?!

— Правда!

Когда в горницу заглянула Полина Родионовна, они все еще целовались.

— К вам гость, — сказала она, деликатно покашляв.

— Кто? — оторвалась от смущенного Глеба Софья, ни капли сама не смущаясь под взглядом бабки.

— Коля пришел.

— Зови его сюда. — Софья поправила прическу, одернула спортивный джемпер, посмотрела на Тарасова. — Легок на помине мой братик. Мы к нему собрались, а он сам заявился.

В избу шагнул высокий худощавый молодой человек с голубыми глазами и русыми волосами, смущенно поздоровался. Софья подбежала к нему, чмокнула в щеку пунцовыми, еще не остывшими от поцелуев губами, подвела к Глебу.

— Знакомься, это и есть Ник Кузнецов или просто Колька. Ник, это Глеб Тарасов, особо важный агент какой-то крутой спецслужбы, он сам расскажет, если можно. Вот что, мужчины, раз уж мы тут встретились, то давайте выпьем за знакомство и закусим, а уж потом поговорим. Я пойду бабуле помогу стол накрывать, а вы пока побалагурьте.

Софья выбежала в сени.

Ник исподлобья глянул на Тарасова.

— Командирша у меня сестрица. А вы, правда, агент?

Глеб улыбнулся.

— Просто служу в спецназе.

— Как интересно! Впервые вижу живого спецназовца. Давно Софью знаете?

— Три дня, — признался Тарасов. — Давайте присядем, чего стоя разговаривать.

— И то верно.

Они сели на диван, присматриваясь друг к другу.

У двоюродного брата Софьи было симпатичное русское лицо с ямочками на щеках, парень явно стеснялся своего вида — одет он был в старенькие холщовые штаны и майку — и держался с преувеличенной серьезностью.

— Где же вы с ней познакомились, если не секрет?

— На вокзале, случайно, — сказал Глеб. — Мы ехали в одном поезде и даже в одном вагоне. Как говорится: случай всегда подворачивается в самый неподходящий момент.

Ник понимающе усмехнулся.

— Софья не подарок. Вечно с ней что-нибудь приключается. А в каком спецназе вы служите?

Тарасов понял, что пора брать инициативу в свои руки.

— Мне сказали, что вы занимаетесь топонимикой?

— Да, занимаюсь. Софья сказала? Вообще-то я учитель русского языка в местной школе, а топонимикой увлекся в институте, когда летом гостил у родственников в Усть-Печенге. Деревенька такая есть в двухстах десяти километрах от Вологды, на реке Сухоне. Захотелось узнать, почему река так странно называется. Оказалось, в переводе с древнеиндийского — «легкоодолимая». А потом пошло и поехало. — Ник махнул рукой. — Знаете, как Печенга переводится? На языке чуди заволочской — «сосновая река».

— А Карпунино как переводится?

— Никак, этот топоним возник по имени основателя деревни Карпа, поставившего здесь, в глуши, на берегу Осечихи небольшой скит двести двадцать лет назад. Кстати, Осечиха — словечко из лексикона вепсов, означает — «длинная трава», то есть осока. — Ник увлекся, глаза его заблестели.