Прости!.. прости же… навсегда;

         Прости! Навек!.. Как счастлив будешь,

         Ax!.. вспомни обо мне тогда…

         Тогда!.. быть может, уж могилой

         Желанной скрыта буду я;

         Быть может… скажешь ты уныло:

         Она любила и меня!..»

         И девы бледные ланиты,

         Почти потухшие глаза,

         Смущенный лик, тоской убитый,

         Не освежит одна слеза!..

         И только рвутся вопли муки…

         Она берет его за руки

         И в поле темное спешит,

         Где чрез утесы путь лежит.

XXIX

         Идут, идут; остановились,

         Вздохнув, назад оборотились;

         Но роковой ударил час…

         Раздался выстрел – и как раз

         Мой пленник падает. Не муку,

         Но смерть изображает взор;

         Кладет на сердце тихо руку…

         Так медленно по скату гор,

         На солнце искрами блистая,

         Спадает глыба снеговая.

         Как вместе с ним поражена,

         Без чувства падает она;

         Как будто пуля роковая

         Одним ударом, в один миг,

         Обеих вдруг сразила их.

         . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

XXX

         Но очи русского смыкает

         Уж смерть холодною рукой;

         Он вздох последний испускает,

         И он уж там – и кровь рекой

         Застыла в жилах охладевших;

         В его руках оцепеневших

         Еще кинжал блестя лежит;

         В его всех чувствах онемевших

         Навеки жизнь уж не горит,

         Навеки радость не блестит.

XXXI

         Меж тем черкес, с улыбкой злобной,

         Выходит из глуши дерев.