Вот впечатляющие показания против невнятных оправданий Даунса: «Тогда были такие времена… солдаты действовали импульсивно… как можно было осмелиться не признавать их или говорить что-то против них…»; уж точно этого не стал бы делать такой человек, как Даунс, который был, по его словам, «обычным бедным, не заслуживавшим внимания человеком». Другие обычные бедные, не заслуживавшие внимания люди тоже убедили себя в 1660 г., что они никогда не хотели смерти короля, и стояли, трепеща и заикаясь перед судьями, которые для них были гораздо более ужасными, чем был тогда Кромвель.

События подтверждали все сказанное Люси Хатчинсон. Никакой вред не был причинен 47 назначенным членам суда, которые ни разу не явились на его заседания, или тем восьмерым, уехавшим из Лондона еще до суда, или 21 человеку, посещавшим суд, но не подписавшим смертный приговор.

Из тех 59 человек, которые приняли участие в судебном процессе и позже приложили руку к приговору, одни были слабыми и делали это неохотно, другие были не лучше, чем о них думали роялисты, – негодяями, стремившимися урвать военные трофеи и места во власти. Но большинство из них действовали из искреннего убеждения, что у них нет никакого иного пути как у богобоязненных христиан, любящих свою страну. 30 или 40 человек отдали Высокому суду справедливости свои репутацию, солидарность и силу.

Кромвель был на голову выше всех, беря командование на себя при любом признаке слабости и не давая им ослабнуть на пути к цели. Теперь он, не имея соперников, безоговорочно контролировал и вдохновлял армию. Но где же при этом находился главнокомандующий армией лорд Ферфакс, который первым стоял в списке судей Высокого суда правосудия? Многое может зависеть от ответа на этот вопрос. На первом собрании уполномоченных судей ответ еще был неясен.

II

Заседания Высокого суда правосудия, созданного для осуждения и вынесения приговора Карлу Стюарту, начались в понедельник 8 января в два часа дня в Расписной палате. Этот величественный зал в древнем Вестминстерском дворце располагался к югу от Вестминстер-Холла и почти примыкал к палате общин. Когда короли из династии Плантагенетов использовали Вестминстер в качестве своей резиденции, здесь находилась королевская спальня, которая стала известна как Camera Depicta – Расписная палата в годы правления некомпетентного политика и образованного эстета Генриха VIII. Он распорядился, чтобы стены помещения были украшены росписями на библейские сюжеты и сценами из жития святых. Изящные фигуры добродетелей были изображены по обеим сторонам стройных готических окон, а короли, королевы, пророки и святые с коронами из сверкающего золота и рыцари в серебряных доспехах на лошадях под малиновыми попонами – на стенах; в центре располагалась сцена коронации Эдуарда Исповедника, короля и святого. Эта когда-то великолепная картина в алых и синих, шафрановых, зеленых, пурпурных и темно-желтых тонах потускнела и покрылась грязью за 400 лет. Большая ее часть была скрыта под гобеленовыми занавесями, вошедшими в моду в предыдущем столетии, а другая часть была повреждена небрежными изменениями. Прежние окна были заложены кирпичами, и проделаны другие; камин выбит из массивной стены. Великолепная спальня Генриха VIII к этому моменту была лишь тенью того, какой она была.

Здесь были установлены столы и стулья для уполномоченных судей, и в зимнее время помещение освещалось огнем очага и свечами. Посыльные, клерки и служащие – официальные и неофициальные – сновали туда-сюда. Суетился Хью Питер, полный собственной значимости, воодушевления и готовый давать профессиональные советы. Публика допускалась не на все время обсуждения, а лишь на его часть. Однако нетрудно было проскользнуть на него в любое время из-за такого большого количества входящих и выходящих людей. Неугомонный Джон Ивлин хоть и не одобрял происходящее, но был настроен увидеть все, что сможет; однажды утром он пришел и услышал (по крайней мере, он так сказал), как Хью Питер подстрекал уполномоченных судей убить короля.