Поиск источников и аналогов «легендарных» стихов из «Книги Талиесина» показывает, что в их основе лежат стандартные средневековые легенды, школьные знания, наука и местный фольклор – то есть именно тот материал, которым должны были владеть образованные слои уэльского общества эпохи Высокого Средневековья. В стихотворениях упоминаются приливы и отливы, планеты, устройство земли, природные элементы, предания о Геракле и Александре Македонском, библейские апокрифы, апокалипсические пророчества, персонажи ирландской литературы, истории о мифологической семье Дон и легенды артуровского цикла. И конечно, способность менять обличье – один из самых распространенных сюжетных мотивов во всем мире (вспомним «Метаморфозы» Овидия), который часто встречается в средневековой валлийской и ирландской литературе. Нет никаких оснований связывать ее с верованиями друидов в реинкарнацию или с «кельтским шаманизмом».

Возьмем, например, «Великую песню мира», в которой Талиесин описывает, как Бог вылепил его из «семи элементов»:

Конечно, мистики разглядели в этих словах отголоски друидических верований в основные элементы мироздания. Во главе списка – четыре основные стихии, часто встречающиеся в традициях древнего и средневекового мира. Однако в ряде текстов, начиная с VIII века, человек представлен как микрокосм, созданный не только из земли, огня, воздуха и воды, но и из цветов, облаков и прочих субстанций, в том числе из соли – от слез и пота. Нет никаких сомнений в том, что автор стихотворения опирался на подобный материал. Как правило, все, что выглядит странным и чудесным в стихах «легендарного» Талиесина, – это сведения, которые в средневековой Европе считались общеизвестными. Иногда это приводит к забавным ситуациям. Например, современные «кельтские шаманы» включили отрывок про семь элементов в свои исцеляющие песнопения. Но стихотворение восходит не к таинственным кельтским верованиям, а к библейскому апокрифу и античным источникам. Еще один прием такого заимствования – форма «вопрос-ответ» во многих стихах Талиесина, например в «Высказываниях Талиесина в юности». Приведу цитату:

Такую форму повествования можно без труда отыскать в популярных средневековых текстах-диалогах, зачастую посвященных тем же темам. На чем держится мир? Из чего сделаны люди? Что такое ветер? На сколько областей разделена земля? Какой человек никогда не умирал и какой человек никогда не рождался? Кажется, что эти загадочные вопросы задает мудрый друид, но на самом деле так ученики церковных школ дразнили друг друга в Средние века.

Однако есть еще один момент, который усложняет картину. Дело в том, что некоторые детали позднего, фольклорного по существу предания о «мистическом» Талиесине действительно содержат в себе архаичные черты. Смена облика, внезапное обретение поэтического дара, связь поэзии и пророчества, противопоставление уродливого ребенка и прекрасного – подобные мотивы встречаются в ирландской средневековой литературе. Общие для Ирландии и Уэльса идеи зачастую восходят к древности, а ирландские и валлийские слова, означающие «поэт» и «поэзия», обнаруживают этимологическую связь со словами «пророчество» и «провидчество». На древнеирландском языке ученого поэта называли fili, что буквально переводится как «провидец», а ирландское слово fáth, «пророчество», родственно валлийскому gwawd, которое сегодня используется как «сатира», но в раннем валлийском языке означало «поэзия».