|
Он последовательно работал над тем, что б устранить внимание Департамента от своей персоны, что б потом, спокойно, изучить произошедшее, изучить нанитов и устранить их из своего тела. Если потребуется, он готов был даже отыскать Роя и других. Любой на его месте так бы, наверное, и поступил — позволить Департаменту себя изучать добровольно, мог только безумец. Реши они, что могут понять, что произошло и изучить технологию, он бы стал для них вещью, ещё одним объектом с порядковым номером и не более того. До сих пор жил бы в каком-нибудь прозрачном стакане три на четыре метра, без права его покидать, пользоваться связью, а то и разговаривать без санкции начальства.
Однако со временем, его мнение изменилось. Как оказалось, наниты древних, не только не вредили, но и наделяли некоторыми полезными свойствами. Одно из которых и сделало его бесценным агентом для полевых операций Департамента. Он склонился над статуей, лежавшей на столе. Как-то само собой отметил, что статуя выполнена весьма искусно. Издалека, может даже показаться, что перед тобой лежит нечто живое. Это конечно не так. Материал, который режет только прибор, который как работает-то непонятно, а ничто иное его не берёт, живым быть не может по определению. Даже если, в порядке бреда, допустить обратное — у этого материала ведь есть и другие странные свойства, какие не могут быть у живого существа. Он отражает сканирующие волны любого вида и любой формы. И не контактирует с атмосферой в принципе никак. Такой материал подошёл бы для обшивки военных кораблей, но никак ни для живого существа. — Посмотрим, какие секреты ты скрываешь от нас. — Произнёс он, безучастно глядя в каменное лицо статуи, столь сильно напоминавшее гротескное лицо вампира из древних земных сказок. На мгновение он замешкался. Вспомнился крайне неприятный опыт двух годичной давности. Настолько неприятный, что даже сейчас вызвал слабый эмоциональный отклик — отвращение. Им тогда попалось нечто подобное. Саркофаг из крайне прочного материала, выполненный в виде огромного земноводного существа. Как выяснилось ещё до его прилёта на планету, саркофаг копировал внешний облик одного из представителей вымершей расы. Ему о том сообщили непосредственно в руинах, слезливо сетуя на то, что кварк-глюонный резак исследовательской группе выделить отказались наотрез. Впрочем, они тогда были рады и его приезду — лягушка из сверхпрочного металла никак не желала раскрывать своих секретов. Он их и раскрыл, глубоко в душе, вновь шевельнулось отвращение. Он глянул в лицо истукана. Каменного, а может и металлического истукана, не способного понять ни единого его слова. Всего лишь произведение искусства древней расы. Да, очень хотелось бы надеяться, что именно оно это и есть. Второй такой опыт как с лягушкой из металла ему совершенно не нужен. Человек из Департамента, склонился ближе к статуе. Он выдохнул и застыл, сам став похож на статую. Спустя мгновение, между ним и статуей возникло едва различимое серебристое облачко. Оно ширилось и опускалось вниз, пока не коснулось сверхпрочной фигуры истукана. Одна бровь человека, едва заметно пошевелилась — он был безумно удивлён. Ну, если бы он мог удивляться столь искренне, то был бы удивлен именно так. Увы, как говорится. Удивление в нём шевельнулось, почти сразу бессильно упало и рассеялось. Серебристое облачко стало плотнее и ярче. — Странно. — Проговорил человек своим бездушным и оттого жутким голосом. Впервые на его памяти, наниты созданные погибшей расой, не смогли через что-то пройти сразу. Даже на мгновение подумалось, что ему не удастся проникнуть через оболочку объекта. Облачно, между ним и статуей, стало ещё немного плотнее и, наконец, опустилось ниже, сквозь каменную оболочку… — Проклятье. Опять. — Проговорил человек, в этот раз с едва ощутимой эмоцией, которая отразилась и на лице. |
