Девочка вырвала из глотки варяга осколок разбитой бутылки, её личико исказилось в кровожадной ухмылке. Она вытерла осколок о штаны умирающего. Потом выпрямилась и заглянула ему прямо в глаза. Она смотрела очень внимательно, не мигая, смотрела, пока парень, не издал свой последний вздох. Девочка хихикнула и пошла дальше, тщательно осматривая тела варягов — если кто выжил, нужно закончить начатое. Негоже живых варягов оставлять, ежели князь супротив народу пошёл. Варяг он в бою хорош, но забывается когда, нельзя оставлять — вернётся ведь.

Слева кто-то зашевелился, и девочка поспешно двинулась туда. Их там оказалось двое — вятич и варяг. С варягом не церемонилась, один короткий удар и всё закончилось.

— Живой вятич? — Спросила девочка, садясь на ближайший варяжский труп.

— Путята я… — Он сел, прислонившись к трупу спиной. Пощупал голову и застонал. — Ох, и болит же башка. Окаянные совсем драться не умеют. Как я так? Никак сам Чёрный Змий с ними был, раз уж со мной-то совладали.

— Жива. — Представилась девочка.

— Ага?

— В её честь назвали. — Очень серьёзным голосом поведала девочка. — Славное имя.

— Кажется, я тебя знал прежде.

— Всё может быть. — Девочка посмотрела на свою ладошку. — Всё так странно Путята. Я только сейчас начинаю понимать — не Москва это. Мокшан не видно. Кривичей нет. Всё странное, варягов полно и князь-волк здесь давно уже, Вече неправильное и место не то… — Она зажмурилась, скривив лицо, словно от сильной боли. — Всё смешалось Путята. Я не понимаю где я.

— То Чёрного Змия шуточки поди, Великие Боги! Вспомнил! Жива! Так это ж ты с Вольгой к полянам хаживала, годов пять назад, ага?

— Было дело. — Улыбнулась девочка. — Хорошая была добыча. Поляне не забудут наших мечей.

— Славная была битва.

— Славная.

Они долго молчали, окидывая пустую улицу, долгими взглядами.

— Путята, что с нами будет?

— Не знаю Жива. Не знаю.

Они молчали несколько секунд, затем поднялись на ноги.

— Одно я знаю Жива — князя волка, мы убьём.

— Берёзами?

— Было бы весело. — Ухмыльнулся Путята. — Только тут берёз-то не видать.

— Как-нибудь придумаем. — Пожала плечами Жива и, взявшись за руки, они пошли вверх по улице. Из кармана Путяты, что-то выпало — он того не заметил.

Книжечка в жёсткой обложке, упала на асфальт и вольный ветер, совсем иной ветер — тот, который сгинул с вятичами вместе, перелестнул страницы.

На одной из них, совершенно серьёзный лицом, с фотографии крошечной, смотрел на этот мир, Путята. В пиджаке каком-то, хмурый, немного моложе, чем был сейчас.

А ниже имя, наверное, то, что он носил и считал своим ещё час назад.

Алексей Васильевич Иванов, написано было там — Путята не знал этого, он просто не помнил.

14

Смурные тучи медленно плыли по небу, практически полностью скрыв солнечный свет. Посреди дня, вдруг установился гнетущий сумрак. Жуткий и страшный сумрак, но люди, стоявшие внизу, на площади, посреди не очень большого, но далеко и не маленького города, страха не испытывали. Совсем наоборот. В огромной толпе царило приподнятое настроение. Люди улыбались, вытягивали шеи, стараясь рассмотреть возвышение в центре площади и узкий мостик, выстроенный утром на скорую руку. Мостик проходил через всю площадь, превращался в маленькую лесенку и примыкал прямо к тяжёлым воротам тюремных башен, имевших крошечные камеры в три этажа, рассчитанные на пятьдесят душ.